Леди в странствиях - Тройнич Яна

Я вспомнила, с каким испугом суетились вокруг меня безмолвные девки. То ли я сумела избавиться от влияния этой отравы во время плавания, то ли меня защищает мой таинственный перстень?

Но что же делать? Нет, драться сейчас бессмысленно — врагов слишком много, да и на помощь кто-нибудь примчится. А потом снова напоят — и прощай, воля. Сама в костер прыгну и поблагодарю.

Ладно, придется им подыграть. Пусть пока считают, что зелье подействовало. Я потупила глаза, а потом посмотрела осоловевшим взглядом на самого говорливого старикашку:

— Я хочу, чтобы к жениху мы отправились вместе с тобой. Для бога будет таким сюрпризом, что невесту сопровождает его любимый хранитель.

Из-под опущенных ресниц я с ехидством наблюдала за реакцией «зала». Дедушка, которого я пригласила составить мне компанию, совершенно не обрадовался. А вот остальные явно оживились. Один из старичков даже прошамкал, что волю священной невесты нельзя не исполнить. Остальные зашушукались меж собой. Кажется, я угадала, и занять место главного жреца желают здесь многие.

Но старикан совсем не рвался уйти со мной. И всяко отводил от себя подобную честь. Он заговорил, и среди остальных воцарилось молчание:

— Ты, дева, чиста и непорочна. А я уже успел нагрешить за свою жизнь. Так что мне вряд ли найдется место в священных покоях моего господина. Уж лучше я здесь буду провозглашать гимны его величию. А ты скажи нам свое самое сокровенное желание. И если сможем, мы его исполним.

Я обвела глазами столпившихся вокруг и даже вспомнила, что у нас их когда-то называли «опиумом для народа». Потом подумала: а что это они все твердят о моей непорочности? Раз у меня есть сын, я вряд ли могу оказаться девственницей. Интересно, им на самом деле нужна дева, или это оборот речи такой, для красного словца? Ладно, сейчас проверим. Ишь, из самих давно песок сыплется, а к богу не торопятся. Посылают туда молодых и красивых, старые идиоты.

Ну, хотите желание — будет вам оно. Я гордо выпрямилась:

— Хочу до свадьбы увидеть своего сына. А также обоих мужей! Жаль только, как их зовут, вспомнить не могу.

Эйнэр.

На следующий день я долго говорил с сестрой. Ирин рассказывала мне о Елке, а я удивлялся: слишком многого, оказывается, я не знал о своей супруге. И вот теперь передо мной прошла вся ее жизнь: странный мир, так непохожий на наши, Кэрдария, интриги лордов, любовь к королю Трайсу.

Ирин поведала мне о том, как леди сумела перешагнуть через свои чувства, как на турнире отдала свою руку лорду Кэролу, перечеркнув всю прошлую жизнь, как отправилась за драконом.

Значит, в Диар она попала тогда, когда сердце ее еще кровоточило. А там ее судьбу решил я. Но, сказать честно, если бы мне предложили вернуться в прошлое, я все равно поступил бы также. Только не позволил бы леди сбежать.

Я вспомнил лорда Кэрола: это достойный соперник, даже для эльфа, и вытеснить его из сердца леди было бы трудно. Трудно, но все-таки возможно. Моя беда в том, что сейчас он мертв, а мертвого победить нельзя. Но вот найти место, где он и его команда обрели вечный покой, просто необходимо. Леди должна перестать метаться, ждать его и надеяться на чудо. Но для этого ей нужны доказательства. Можно сказать, это и было моей главной целью посещения Кэрдарии.

На рассвете мы с Арвэйном отправились в путь. Мы летели вдоль побережья, и дракон сам выбирал дорогу, то удаляясь от берега, то вновь возвращаясь. Я не мешал ему. Арвэйн явно что-то искал и собирался показать мне. Наконец, он сделал резкий бросок вниз и завис над морем. А перед моими глазами замелькали картины прошлого…

По блестящей в лучах солнца морской глади движется корабль. Бушприт, украшенный летящей фигурой птицы, гордо рассекает воду. А на надстройке на корме, в шезлонге полулежит тот, кого я сейчас ищу. Он явно не слишком здоров, но то, что жив — точно. Ветер треплет паруса шхуны, по палубе деловито снуют матросы, и ничто не предвещает беду.

И вдруг паруса судна обвисают. Полный штиль и какая-то нереальная тишина. А потом непонятно откуда образовавшаяся воронка втягивает корабль, вертя его, как игрушку. Люди еще мечутся, пытаясь что-то исправить, но сделать это свыше человеческих сил. Корабль стремительно летит вниз. Следом бросается дракон. И тот, и другой исчезают в водовороте.

Море странно быстро успокаивается. И вот уже ни единой щепки не остается на его поверхности. Ничто не напоминает о трагедии, только что разыгравшейся здесь.