Архимаг - Рудазов Александр

В конечном счете Вон решила еще кого-нибудь запрячь в это дело. Креол отпал сразу — она всего на миг представила, какое лицо будет у великого мага, если попросить его поработать строителем, и решительно отвергла эту мысль. Хубаксис в принципе не отказывался подсобить, но тут она сама не могла решить, на что он вообще способен. Разве что подержать инструмент или что-нибудь очень маленькое. Те же проблемы были и у сэра Джорджа. Отставной майор при жизни был неплохим парнем, умел работать руками, но после смерти утратил все свои навыки. Он просто не мог ни к чему прикоснуться по причине насквозь нематериального состояния. Хуберт и так был загружен делами выше крыши — он тщательно мыл и скоблил пол, стены и потолок. За годы вынужденного безделья он несколько расслабился, и теперь стремительно наверстывал упущенное.

К великому удивлению Вон, помощь явилась в виде кошмара для соседей, хохочущего в ночи. Тот Кто Открывает Дверь Ногой был не против подлизаться к настроенной против него девушке и сам предложил свои услуги. Его четыре руки и необычайная сноровка оказались как нельзя кстати. Особенно ловко он красил стены и потолки — ему даже стремянка не требовалась.

Поразмыслив, Ванесса решила отказаться от обоев — они как-то не смотрелись в старинном особняке — и ограничилась тем, что заново все перекрасила. В первую очередь свою комнату. Несмотря на все ее усилия, дом Катценъяммера оставался мрачным и зловещим, и ей хотелось, чтобы хоть ее спальня выбивалась из общей картины. Но получалось все равно плохо.

И все же Ванесса осталась довольна. Несмотря на все недостатки жуткого особнячка, это уже была самая настоящая вилла в два этажа, со множеством комнат, коридоров, балконов, с громадным подвалом, а теперь еще и чердаком. На заднем дворе скрывался самый настоящий сад, правда изрядно запущенный, но все-таки сад. И еще она выкопала перед домом бассейн. Ладно, не она сама, а Слуга амулета, но какая разница? Понятно, делалось это ночью, чтобы соседи не удивлялись яме, которая рылась, сама собой увеличиваясь в размерах. А Креол пообещал, когда разберется с делами, сотворить какое-то колдовство, чтобы вода в бассейне все время оставалась теплой. Хотя сама идея ему не понравилась — он снова обмолвился о каком-то «коцебу» и о том, что бассейн все равно придется потом убирать.

Маг покончил с обоими своими делами только к исходу шестнадцатого дня. Ванесса завершила сеанс ускоренного ремонта почти одновременно с ним. Разумеется, дом по-прежнему напоминал разваливающийся замок средневекового феодала, но теперь по крайней мере можно было не бояться, что тебе на голову что-нибудь свалится. Весь второй этаж, например…

Вон застала Креола в гостиной. Значительную часть отреставрированного зала занимал шикарный камин и пара кресел, в которых было очень приятно сидеть с бокалом вина, вытянув ноги к огню. Сейчас в одном из них с самодовольным видом восседал Креол, во втором Хубаксис. Естественно, джинн занимал едва ли двадцатую часть огромного кресла, но у него был такой важный вид, словно он здесь с трудом помещается. Маг зачем-то замотал голову полотенцем и здорово напоминал индийского раджу.

— Сидите? — вместо приветствия спросила Вон, грозно уперев руки в бока.

— Точно так, — весело откликнулся джинн. — Как дела?

— Дела идут, — поджала губы Ванесса. — Меня беспокоит этот… как его… ну которого мы нашли на чердаке… никак не запомню его имя.

— Бат-Криллах, — подсказал Хубаксис. — Сокращенный вариант. Вон, а как именно он тебя беспокоит? Подглядывает, как ты купаешься, да?

— Нет! — возмутилась такому предположению девушка.

— Ну и дурак, — цокнул языком джинн. — Много потерял. Знаешь, хозяин, там в потолке есть такая замечательная дырочка, так здорово все видно… м-м-м…

— Похотлив без меры, как и большинство джиннов, — философски пожал плечами Креол, заметив, как раздувается от ярости Ванесса. — Так что ты хотела сказать о нашем чешуйчатом друге?

Вон скрипнула зубами, с трудом сдерживаясь, чтобы не схватить отвратительного джинна и не спустить его в унитаз. Однажды она сделала это с крысой, которая застряла в мышеловке. Вообще-то Вон ничего не имела против грызунов, но эта крыса испортила самое дорогое ее платье, купленное за двухнедельную зарплату, а такого не сможет простить ни одна настоящая женщина.

Видимо, на ее лице все отразилось довольно ясно, потому что Хубаксис испуганно затараторил: