Черный Янгар - Демина Карина

Пиркко-сестрица сама вышила ленту для нее, алую, с белым узором. На удачу.

А я подарила синюю, я еще надеялась, что мои дары могут что-то изменить.

Лента выскользнула из волос. А я, вместо того чтобы остановить удар, смотрела, как падает она, алая с белым, в грязь, под ноги Янгару.

В следующий миг вслед за лентой полетела коса. И Олли Ину, осознав, что случилось, с ревом бросился на Янгара. Вот только сам рухнул в грязь. Подняться ему не позволили.

Что было дальше?

Я смотрела, как моего брата топят в грязи. И знала, что он останется жив и что отныне жизнь эта не будет иметь для него никакой цены.

Олли, гордый Олли, сильный Олли, способный поднять на плечи племенного быка, предпочел бы смерть такому позору. А отец мой согласился бы: смерть честнее, чем жизнь раба.

Янгхаар Каапо поступил бесчестно, и это была хорошая месть.

Что же касается меня… аромат свежей крови дурманил.

Сладкая, должно быть.

И как стучат человеческие сердца! Оглушают просто, манят. Всего-то шаг сделать, пока все увлечены и…

Нет.

Я очнулась.

Звал лес. И влажно шелестела рожь. Янгхаар Каапо вытирал лицо грязной ладонью. Мальчишка-слуга переминался с ноги на ногу, не зная, как предложить воду и полотенца.

Молчали воины.

Только припозднившийся журавлиный клин оплакивал судьбу Олли Ину.

Уходя, я обернулась. Янгар стоял, повернувшись к лесу, запрокинув голову, и холодный дождь смывал грязь. Капли рисовали узор на черной жиже, что покрывала шею и грудь, целовали шрамы, к которым и меня тянуло прикоснуться. В какой-то миг Янгар вдруг дернулся и открыл глаза. Смотрел он прямо на меня, и губы его дрогнули:

– Вернись…

Нет, наверное, показалось.

Глава 18

Перемены

Кейсо появился в лагере на другой день после поединка. Бросив поводья мальчишке, он подождал, пока подадут лесенку, и лишь затем спешился. Кейсо вновь притворялся толстым и бессильным, неспособным отыскать дорогу к нужному шатру. Он дул на озябшие пальцы и хлопал себя по щекам, чтобы к ним кровь приливала, вздыхал и брюзжал, жалуясь на осень, погоду, дожди и дороги, которые развезло. А Янгхаар привычно кивал, думая о своем.

Он не убил Олли Ину, но теперь не знал, что с ним дальше делать. И от совета – а советовал Кейсо нечасто, но по делу – не отказался бы. Вот только рассказать о поединке не получалось. Янгар начинал, но останавливался, понимая, что не в силах объяснить, почему поступил именно так.

– Взрослеешь. – Кейсо, избавившись от необъятной кожаной куртки, на которую, по его уверениям, ушла кожа трех матерых кабанов, позволил мальчишке стянуть сапоги.

Подали войлочные тапочки, нагретые изнутри камнями, и теплый байковый халат.

– Что ж… – С кряхтением и стонами Кейсо прилег на шкуры и погладил живот, который, как показалось Янгару, с прошлого раза стал еще больше. – Не убил – это хорошо. В смерти нет смысла.

Он принял чашу с горячим молоком, в которое сам добавил меду, едва ли не больше, чем молока. И, поставив на живот, обнял ее ладонями. Грелся.

Кейсо и вправду не любил холода, хотя приходилось ему и босиком по снегу ходить, и спать в этом самом снегу, зарывшись в сугроб с головой. Он повел ладонью над чашей, собирая крохи тепла, и сказал:

– Будь готов, что тебя не поймут. Для некоторых бесчестье – страшнее смерти.

Ничего не может быть страшнее смерти. Но чтобы понять это, нужно умереть или даже умирать, раз за разом, доходить до края и возвращаться.

– Присядь.

Янгар сел, скрестив ноги.

Есть не хотелось.

Пить тоже.

– Ты похудел, мальчик мой, – заметил Кейсо, и все подбородки его поджались, выражая негодование. – Хватит уже. Забудь.

– Не могу.

– Нельзя изменить прошлое.

– Я знаю.

– И нельзя вечно горевать о том, что было утрачено.

– Я не горюю. – Янгхаар нахмурился: разговор был неприятен. Но Кейсо лишь головой покачал. Пальцы его пробежались по всем подбородкам и коснулись мышиного хвостика бороды.

– Что ж, ты не горюешь, – сомкнулись щелочки-глаза. – Ты лишь перебираешь всех рыжеволосых девушек, пытаясь найти ту, которая заменит твою жену. Не отворачивайся, мальчик. Все говорят об этой твоей… странности.

Что странного в том, что Янгар желает быть счастливым? У других ведь как-то получается.