Ключ Времен - Яновский Олег

— Вот и все, — сказала Мара, когда огонек вошел в тело Милолики. — Поутру князь найдет ее живой и здоровой.

— И мое тело рядом…

— А я слышала, что ты говорил обо мне в святилище… — присела рядом с ведуном Ледяная Богиня. — Ты говорил, что я красива… Я тебе нравлюсь, ведун? Нравлюсь, смертный?

На украшенной двумя перстнями белой, словно слоновая кость, руке появилась чаша с темным тягучим напитком.

— Ты хочешь быть со мной, ведун? Переселиться в мой мир, не бояться больше ни жара, ни холода, ни голода, ни жажды, никуда более не спешить и ничего не желать? Видеть меня всегда, каждый миг находиться рядом со мной? Хочешь? Я тоже хочу этого, ведун. Вот, понюхай.

Она поднесла чашу к самому лицу ведуна. Олег попытался втянуть запах таинственного зелья — и с хрипом сделал первый вдох. Все закружилось перед его глазами — исчезла спящая девушка, светелка со стенами из белых, недавно ошкуренных бревен. Осталась только ночь, что приняла его в мягкие объятия, укачивая, словно дитя малое.

— Ты прав, ведун, — услышал он голос прекрасной богини. — Варна отравила свою заколку. Отравила своими словами, своим ядом, самыми страшными из заклятий. Она убьет любого простым прикосновением. И все же я не для того заманивала тебя в Изборск, не для того открывалась в скалистых горах, не для того дарила тебе подарки, не для того посылала к ящеру Никиту, чтобы забирать тебя сейчас, когда ты нужен мне здесь. Но ты не грусти, ведун. Мы еще встретимся. Ты еще отопьешь из моей чаши, мы еще сомкнем наши объятия, чтобы остаться в них навсегда. Навсегда…

Сердце, видимо, устав ждать отлета души, стукнуло в груди, и волна пульса прокатилась по телу, пробивая жилы, прорывая артерии и капилляры, прокатилась огненной волной по рукам и ногам, залила расплавленный свинец в голову. Ведун захрипел от боли, выгнулся в судорогах, сделал еще вдох — и следующая волна боли понеслась по телу после нового удара сердца. Середину захотелось умереть. Рухнуть в вечное небытие, в котором не бывает боли, совести, голода и холода, в котором все темно и спокойно. Но покончить со всем одним ударом ножа он не мог, поскольку руки и ноги по-прежнему отказывались ему подчиняться, тем не менее в полной мере делясь импульсами страшной боли.

Удар сердца — и он снова взвыл, корчась в судорогах. Яд чародейкиного заклятия выходил из тела медленно, слишком медленно, чтобы человек мог вынести эту муку…

* * *

— Эй, ведун, просыпайся! Горазд же ты дрыхнуть. Солнце уже поднялось, и тебе пора!

— Кто-нибудь видел ведьму? — раздался недовольный голос Сварта. — Куда она подевалась?

— Что случилось, ведун? — подошел Велислав и сдвинул край шкуры.

Олег открыл рот, но не смог выдавить из себя ничего, кроме нового болезненного стона. Из-под чуть приоткрытых век он еле различил склонившиеся над ним лица Киры и волхва.

Девушка осторожно коснулась прохладной ладонью лба Олега и тут же отдернула, словно обожглась. А Середин даже застонал от отчаяния. «Ну, еще, еще. Только чуточку коснись. У тебя такая нежная ладонь». Но слова опять застряли где-то в горле.

— Да он же горит весь! — Девушка с тревогой обернулась к волхву. — Что с ним?

— Ну-ка, Кира, помоги мне, — откинул медвежью шкуру Велислав.

Вдвоем они сняли с ведуна куртку, стянули рубаху.

— Хм, странно, — пробормотал Велислав. — Смотри, как руки скрючило. А припадочным он вроде не был. Да и не так бьются припадочные-то.

Впрочем, Кира сама видела, что дела неважны, хотя и не очень хорошо разбиралась в целительстве.

— Что случилось? — спросил подошедший Сварт.

— Плохи дела, воин, — ответил расстроенный волхв. — Сам не пойму, отчего так скрючило ведуна. Хотя… Видишь ли, если бы я не был уверен, что ведун спал вместе со всеми и не ходил на разного рода подвиги…

— Говори яснее, я ничего не понял.

— Ну что здесь непонятного? У него такой вид, словно он участвовал в какой-то схватке и потерял много сил. Настолько много, что на исцеление сил не осталось! И куница, вон, спит отчего-то, не добудишься.

— Что делать, отче?

— Мыслю я, придется этот день здесь провести. Я трав соберу, отвары для растирания сварю. Постараюсь исцелить ведуна.

— А ведьма отчего убежала? — вмешалась Кира. — Скажи, отче, а не могла она порчу на него навести ночью, когда все спали?

— Он просыпался и отходил в лес. Я подумал, по нужде. — Все обернулись к Ермолаю, но тот замолчал.