Любовь Люцифера - Сандему Маргит

Она подумала, что они ведут себя совсем не так, как с другими, вторгшимися в их владения. Все то, что говорил ей Вильяр, не имело отношения к происходящему.

Ее первое впечатление оказалось верным: они выжидали, как она поведет себя, не зная, что у нее на уме.

Откуда ни возьмись, весь серый народец высыпал на лестницу и во двор. Глядя на них, Сага пыталась сохранить хладнокровие, хотя вид их вызывал у нее отвращение. Некоторые из них были красивыми, это были, как она понимала, эльфы. Другие же были обыкновенными людьми, погибшими страшной или трагической смертью. На некоторых из них вообще невозможно было смотреть, как, например, на огромного, напоминающего губку урода или на некоторые бесформенные создания, которым трудно было дать даже название.

Наконец, длинный висельник с обрывком веревки на шее заговорил:

— Значит, ты явилась, чтобы выпроводить нас отсюда, Сага. Странно слышать об этом от такой хрупкой девушки!

Он язвительно рассмеялся, и многие в толпе последовали его примеру. Некоторые же холодно взирали на нее. Но все они были заодно, перед ними был их общий враг, совершенно неизвестный им.

— Вы знаете, что я обладаю силой, чтобы выгнать вас отсюда, — спокойно сказала она. — Так почему же не уйти без шума?

— Попробуй-ка выдвори нас! — не спеша произнес длинный.

— Вам же будет хуже, если воспротивитесь этому.

После этих слов все замолкли в ожидании.

«Задача Ширы была не легче, — подумала Сага. — Ей пришлось справляться со всем в одиночку, не обладая особыми сверхъестественными способностями, ее оружием были интеллект, здравый смысл и чистота души, сохраняемая ею всю жизнь. Виллему вначале тоже действовала вслепую…»

У Саги тоже не было никакого особого дара. Вся ее жизнь была подготовкой к этому событию, хотя сама она не подозревала об этом. Подобно Шире, она шла наощупь — и обе они внезапно оказались перед лицом своей жизненной задачи. И Сага была еще меньше подготовлена к этому, чем Шира.

Она не вела целомудренной жизни, не отличаясь в этом от всех остальных людей. Однако с самого рождения она ощущала себя иной. Ее приводили в ярость ее близкие, под конец она вообще возненавидела своего мужа. Короче говоря, ей были присущи обычные человеческие слабости.

Поэтому она не добралась до чистых Источников жизни, как это сделала Шира.

Ей предстояло просто навести порядок в Гростенсхольме.

Но у нее возникло неприятное подозрение, что «этим» дело не ограничится.

Мрачная толпа, собравшаяся перед ней, не собиралась сдаваться без боя.

Вильяр рассказывал ей об отвратительных повадках призраков, об их кровавой охоте на тех, кто осмелился забрести в их владения.

Но ничего подобного с ней не происходило. Они по-прежнему стояли в ожидании.

Незримая стена все еще была перед ней. Но она уже не была такой плотной, она истончалась. Высокий висельник властвовал над всеми. Один он не мог удержать ее с помощью незримой мысленной стены. Ему помогали все остальные. Но кое-где сопротивление ослабевало.

Они боялись ее, они не понимали ее намерений.

Возможно, у них было какое-то слабое место, и они боялись, что она разгадает это. Но это было еще не все. Они боялись чего-то еще. Но чего?

Она быстро оглядела толпу.

Некоторые из них были сильнее, хладнокровнее остальных. Висельник, к примеру, и эльфы, удивительно красивые эльфы, более опасные, чем кто бы то ни было.

А эти!.. Две девочки. Сага слышала о них. И она обратилась прямо к ним, стоящим на траве неподалеку от нее.

— Разве вам не хочется попасть в святую землю, дети? Успокоиться рядом с отцом и матерью?

Среди стоящих на лестнице послышался ропот. Стоило ей ослабить внимание, как некоторые из них бросились к ней, она почувствовала, как кто-то потихоньку куснул ее за руку. Не поворачиваясь к нападающим, она повернула в их сторону мандрагору. Те завернули назад уши и с шипением отступили.

Висельник спустился со ступеней. Он стал так близко к ней, что она почувствовала исходящий от него запах мертвятины.

— У этих девочек нет ни отца, ни матери, глупая девушка! — сердито произнес он. — Сами родители убили их!

Повернув к нему мандрагору, она приказала ему отойти в сторону.

Девочки исчезли в толпе. Мандрагора взволновала призраков. Забыв о том, чтобы поддерживать незримую стену, они снова и снова бросались на нее, и она чувствовала их липкое, как паутина, прикосновение, от которого веяло холодом. Глаза висельника стали кроваво-красными от ненависти.