Наследница драконов. Охота - Кузьмина Надежда

Усталый Шон открыл портал. Ар отдал кому-то приказ по амулету связи, и тела пленных отправились в последний путь.

— Что с остальными? — спросила я. — На взрослых накладываю стазис, на учеников путы? И уж как кому повезет?

Ар кивнул:

— Давай. Если кто-то выживет, можно будет работать с памятью по-настоящему, а не так… — Повелитель негодующе затряс белой гривой.

Увы, и нам, и оркам не повезло. Как только вплетенное в татуировку заклинание чувствовало, что его носитель попал в плен, оно убивало хозяина. Выживших не оказалось.

Обернулась, вопросительно глядя на Ара. Ну и что делаем теперь? Хотя и без слов понятно — надо просмотреть документы и бумаги, переговорить с отцом Лиррит, обыскать поместье на предмет остаточной магии и чужих порталов. Эх-х… А я-то мечтала выспаться и провести выходной за рыбной ловлей… Нара внутри грустно вздохнула.

Бумаг обнаружилась прорва — переписка с начальством и другими опорными лагерями — жаль, что адресов нигде не значилось, копии счетов — тут имена были, и с сотрудничающими с гильдией убийц купцами и ремесленниками предстояло разбираться отдельно. И, что особо ценно, к нам в руки попал зашифрованный толстый гроссбух, похоже, с записью заказов. Если суметь расколоть тайнопись, то, во-первых, можно раскрыть или даже предотвратить множество преступлений, а во-вторых, капитально подмочить деловую репутацию гильдии и подорвать сам бизнес. Кто станет нанимать убийц, если будет знать, что потом имя заказчика — твое имя — может стать публичным достоянием?

Шон нашел запечатанный телепорт. Скорее, даже следы от телепорта. Раскрыть снова он его не смог и сказать, куда он ведет, тоже. Только самое общее направление — на восток. А что у нас отсюда на востоке? Да уже и ничего… никаких крупных городов или поселков. Малонаселенная местность переходила в отроги Гномьих гор. Неужели телепорт ведет дальше, в орочью степь? Если так, то получалось, что у некроманта и гильдии есть связь с орками. Напрашивалось предположение, что жителями деревни, отдав их в жертвы духам предков, некромант расплатился за какие-то услуги. Например, за отлов василисков. Или еще за что похуже… Картина мне совсем не нравилась.

Тиану и Арден кивнули — похоже, они пришли к аналогичным выводам.

Поколдовав, Шон заявил, что сделал крупную гадость — если кто сунется по координатам с той стороны, то попадет в расставленную тер Дэйлом стазисную ловушку и застынет, как муха в янтаре. Дополнив ловушку сигнализацией, Шон успокоился с видом человека, наилучшим образом выполнившего поставленную задачу.

Наконец, мы разбудили отца Лиррит. Гарнет тер Оран — так звали тощего старика со всклокоченными волосами — долго не мог поверить, что его злоключения позади, и умолял нас уйти, говоря, что иначе орки убьют его Лиррит. Похоже, дочерью его и шантажировали, заставляя подписывать бумаги и отдавая от его имени распоряжения.

Услышав, что его девочка в безопасности в Ларране, лорд Гарнет разом сбросил десяток лет и совсем другим голосом спросил, чем может нам помочь. Ясно чем — рассказать все, что знает, и дать эльфам считать память, вспомнив все, что он видел и слышал с весны.

Тер Оран дал нам две хорошие зацепки — ум у старого лорда оказался ясным. Во-первых, он присутствовал в кабинете, когда глава здешнего отделения принимал доклад о выполненном задании от одного из подчиненных и делал записи в журнале. От старика не таились — для орков он был ходячим трупом. Гарнет запомнил и слова, и даже как выглядела строка, которую написал орк, — полистав журнал, он уверенно ткнул в нее пальцем.

— Я не мог ничего сделать, но глаза и уши они у меня не отняли. Вот я и смотрел — вдруг пригодится? — улыбнулся старый лорд.

Теперь, расшифровав одну запись, можно было разобрать и все остальное. Молодец старик!

Во-вторых, из своего окна тер Оран видел фигуру в черной рясе, идущую по дорожке к дому. Наш некромант! Мы были правы — он тут побывал. Орки перед ним лебезили, разве что задом наперед не ползли, вылизывая путь. Увы, некромант, как обычно, был закутан с головы до пят. Но Гарнет был уверен, что это — высокий мужчина. Об этом говорила походка, манеры, движения, ширина шагов. И еще лорд заметил на руке блеск кольца и постарался разглядеть его как можно лучше. Тиану взялся оживить воспоминания. Через несколько минут эльф сказал:

— Да, это кольцо выпускника Академии. Скажу больше, кольца разных факультетов чуть отличаются друг от друга. Изумруд или рубин были бы заметны даже с большого расстояния. Значит, камень прозрачный. Это кольцо выпускника Белой башни.

На всякий случай воспоминания об этом эпизоде Шон записал на кристалл — вдруг мы что-то упустили?

Солнце уже перевалило за полдень, когда дела в поместье были завершены. Мы оставили лорду Орану кошелек с тремя сотнями золотых — нужно было закупить продовольствие на зиму для выживших крестьян, нанять новых работников и начать восстанавливать хозяйство. Если поспешит — еще успеет посеять озимые. Гарнет попросил передать дочери письмо. Конечно, сделаем. Тиану с Арденом проверили конюшни — кажется, эльфы надеялись найти угнанных эльфийских кобыл, но их тут не было. И наконец, в поместье остались несколько магов для охраны, ибо не факт, что часть орков во время нашего рейда не была где-то в отъезде. Вот и устроим небольшой сюрприз для опоздавших. Ведь правда, приятно, когда тебя ждут и встречают?

Остальные маги отправились с нами в Ларран — Арден готов был биться об заклад на что угодно, что как только весть о пропаже целого подразделения гильдии убийц дойдет до столицы, начнется переполох, как в муравейнике, куда сунули палку. Тут-то и можно будет проследить те связи, которые обычно маскируют и скрывают.

Во дворец мы успели как раз к обеду. За столом я старательно сдерживала зевоту — недосып, усталость, тяжесть увиденного сказывались — трапезная плыла перед глазами.

Веселое застолье, яркие наряды леди, самодовольство сидящего в обитом алым бархатом кресле с высокой спинкой во главе стола дяди, крахмальные вышитые скатерти, бесшумная суета слуг, подливавших вино, — все казалось каким-то нереальным, будто я смотрела из-под воды.

Лорд Фирданн внимательно взглянул на мою бледную физиономию. Вздохнул:

— Опять не спала?

Я опустила ресницы и придала лицу овечье выражение:

— Я всю ночь молила святую покровительницу о просветлении. Цецилия дала мне знак, что я должна больше прислушиваться к вашим словам, дядюшка. И что танцы, если они не преступают границ приличия, не являются грехом.