Выбор наследницы - Александрова Кира

— О, боги, помогите мне сбежать отсюда! — пробормотала она с тоской, глядя через окно на улицу. Она только сейчас заметила, что этот путь на свободу ей преграждали крепкие кованые решётки. Снова девушка спросила себя, как могло случиться, что её тянет к двум таким разным мужчинам, причём с одинаковой силой. И как понять, который из них выбран для неё Артефактом?..

Последний день перед свадьбой стал для принцессы настоящим испытанием. Альмарис старалась не смотреть на платье из сере-б-ристого шёлка, лежавшее в гостиной на диване и вызывавшее у неё противоречивые эмоции. С утра она завтракала в одиночестве, Ринал даже записки не прислал, и Альмарис встревожилась: что ещё он задумал?.. Особняк был полон при-с-луги, убиравшей залы к вечернему торжеству, и Рили подумала бы-ло, что в общей суматохе получится незаметно улизнуть. Но у дверей её комнат стояла молчаливая стража, и как только девушка направилась к лестнице, двое гвар-дейцев последовали за ней. Досадливо поджав губы, прин-цесса све-рнула во внутренний дворик, подышать воздухом в садике.

— Ну хорошо, — сдаваясь, пробормотала Тайрен'эни. — Пусть всё идет своим чередом, я доверюсь судьбе. Надеюсь, она предоставит шанс сбежать отсюда.

Ринал специально в первой половине дня дал Альмарис возможность побыть одной и подумать. К обеду он собирался спуститься в столовую, и потом попробовать поговорить с ней. Но едва первый министр взялся за ручку двери, как его остановил голос Райтона:

— Я бы на вашем месте, милорд, не трогал сегодня леди Альмарис.

— Это почему? — Ринал изогнул бровь.

— Помните, я говорил про Кендалла? — волшебник, нахмурившись, кивнул. — Так вот, она вчера видела его из окна. Я же говорил, у вас сильный конкурент. Принцесса связана с ним не менее крепко, чем с вами.

Ринал скрипнул зубами, чувствуя глухое раздражение.

— Почему я не могу изловить его?! — процедил он. — И почему этот сволочной лорд разгуливает по Верхнему, как будто у себя дома?

Райтон издал смешок.

— В скором времени узнаете, милорд. Я не имею права вмешиваться в происходящие события, я всего лишь могу давать подсказки. И напоминать, что лучше поторопиться с поездкой в Херим Серт. Через некоторое время вы почувствуете серьёзное недомогание, ваш родной мир начнёт тянуть к себе всё сильнее.

— Да знаю я, — с досадой ответил Ринал. — Успеется. Сначала мне надо разобраться с Альмарис…

Райтон покачал головой.

— Боюсь, не получится, — тихо сказал призрак. — Вы чуть-чуть опоздали. Сейчас она не поддастся ни на какие уговоры и ухаживания с вашей стороны, весы качнулись в сторону Кендалла.

— Да будь он проклят, — Ринал резко выдохнул. — Я не отдам ему Альмарис!

— А вот это решать ей, с кем она останется, — Трейз хмыкнул. — Ох и заварили вы кашу, милорд, с вашей любовью! Любить Тайрен'эни опасно, скажу я вам.

— Она нужна мне, — твёрдо ответил первый министр.

— Могу только сказать, что вы действительно нравитесь ей, — смягчился призрак. — И это вдвойне странно, ведь обычно принцессы Нимелии выбирают одного человека.

Ринал улыбнулся.

— Я же сказал, Артефакт у меня, и поскольку я знаком с Альмарис гораздо дольше, чем Кендалл, у меня на неё больше прав.

— Кстати, поздравляю, — Райтон прошёлся по кабинету. — Признаться, я не думал, что леди Альмарис так быстро сдастся и вернёт вам память, милорд.

— Спасибо, — невозмутимо ответил Ринал и снова взялся за ручку двери.

— Милорд, я вас предупредил. Не стоит ходить к ней.

— Райтон, я не собираюсь терять то, чего добился за эти дни всего лишь из-за одного взгляда Кендалла. Я слишком сильно люблю Альмарис.

Не дожидаясь ответа, Ринал вышел и направился к комнате Рили. Постучавшись, он долгие две минуты ждал ответа, и уже собрался уходить, немного разочарованный, когда услышал тихий голос принцессы. Открыв дверь, волшебник переступил порог. Альмарис стояла у окна, настороженно глядя на неожиданного гостя.

— Мне захотелось увидеть тебя, — просто сказал он.

— Зачем?

— Просто так. Я соскучился, Рили.

На свою беду она не успела отвести взгляд, снова попав в ловушку серых глаз. Все невысказанные чувства, вся нежность обрушились на неё волной, и Альмарис с огромным трудом удалось сохранить невозмутимость.