Город стекла - Клэр Кассандра

— Холодно?

— Так, задумалась: почему Валентин убил именно Инквизитора? Инквизитор — нефилим, а Люк — нежить. К тому же у Валентина с Люком личные счеты.

— В каком-то смысле Валентин уважает Люка, — возразил Джейс, и Клэри вспомнила, как он смотрел на Саймона. Она постаралась выбросить из головы эти мысли, потому что ненавидела сравнивать Джейса с Валентином, пусть даже в такой мелочи, как взгляд. — Люк хочет заставить Конклав думать иначе, того же добивается Валентин, хотя цели у них… не совсем одинаковые. Люк — бунтарь, жаждет перемен. Инквизитор для Валентина представлял старый, толстокожий Конклав, и от него предстояло избавиться.

— Когда-то эти двое дружили. Люк и Валентин.

— И они разошлись, чтобы не встретиться вновь[16]. — Судя по насмешливой интонации, Джейс кого-то цитировал. — К несчастью, именно тех, кто был нам некогда дорог, мы ненавидим больше всего. Спорю, Валентин приготовил для Люка нечто особенное. Преподнесет сюрприз, когда добьется власти.

— Он не придет к власти, — сказала Клэри, а когда Джейс не ответил, добавила повышенным тоном: — Валентин не победит… не сумеет. Ему на самом деле не нужна война против нефилимов и нежити.

— Почему ты решила, будто нефилимы станут биться с нежитью? — Джейс по-прежнему не глядел на Клэри. Он шагал, плотно сжав челюсти и отвернувшись к воде в канале. — Люк сказал? Он идеалист.

— Разве союз — это плохо?

— Нет, просто сам я не такой. — Клэри ощутила холодный укол в сердце, услышав пустоту в голосе брата. Отчаяние, гнев, ненависть — качества демонов. Джейс примеряет их на себя вместе с ролью чудовища.

У дома Аматис Клэри остановилась и посмотрела на Джейса:

— Может быть. Но ты не Валентин и не похож на него.

От этих слов — или от уверенности Клэри — Джейс вздрогнул и обернулся. Посмотрел на сестру впервые с тех пор, как они покинули дом Лайтвудов.

— Клэри… — начал было он и замолчал на вздохе. — У тебя кровь на рукаве. Ты поранилась?

Он взял ее за руку, и Клэри с удивлением обнаружила на рукаве плаща алое пятно неправильной формы. Действительно кровь… Разве она не темнеет со временем?

— Это не моя, — нахмурилась Клэри.

Джейс немного расслабился и разжал пальцы у нее на запястье:

— Чья тогда? Инквизитора?

Клэри покачала головой:

— Себастьяна.

— Себастьяна?

— Помнишь, он приходил за мной в Зал? У него на шее были царапины — видимо, Изабель задела ногтями, — и, похоже, кровь из них попала мне на рукав. Я думала, Аматис простирнула плащ… оказывается, нет.

Джейс неожиданно долго держал руку Клэри, изучая пятнышко. Потом все же выпустил.

— Спасибо. — Клэри какое-то время смотрела на брата, потом, покачав головой, спросила: — Что это значит, ты, конечно, не скажешь?

— Ни за что.

Клэри устало вскинула руки и попрощалась:

— Все, я в дом. Увидимся позже.

Поднялась по ступенькам крыльца и, разумеется, не увидела, как Джейс, глядя ей вслед, перестал улыбаться. Дверь закрылась, но он еще долго стоял в темноте перед домом, вертя в пальцах ниточку.

— Изабель! — позвал Саймон. Он постучался в несколько дверей, и только крик «Убирайся!» подсказал, какая из них ведет в спальню Иззи. — Изабель, впусти.

В дверь что-то ударилось. Видимо, запущенная рукой Изабель туфля.

— Видеть не хочу — ни тебя, ни Клэри! Уходи, Саймон!

— Клэри со мной нет. И я не уйду, пока не поговорю с тобой.

— Алек! Джейс! Уведите его!

Саймон выждал некоторое время, но шагов на лестнице не услышал. Алек либо ушел из дому, либо затаился где-то, предпочитая не вмешиваться.

— Их тут нет, Изабель. Я один.

После недолгой паузы Изабель заговорила вновь. На сей раз ее голос звучал ближе, как будто девушка подошла к самой двери.

— Ты точно один?

— Один, один.

Дверь открылась. Изабель вышла к Саймону в черной комбинашке, босая, ненакрашенная; спутанные волосы ниспадали на плечи черными космами.

— Входи.

При свете из коридора комната Изабель выглядела так, будто по ней прошелся смерч (как любила выражаться мама Саймона): одежда разбросана, дорожная сумка раскрыта, словно взорвалась; на одном кроватном столбике висит электрумный хлыст, на другом — белый кружевной лифчик… Ой! Саймон отвернулся. Шторы задернуты, лампы погашены.

Изабель плюхнулась на край кровати и с мрачным задором заметила:

— Вампир покраснел. Кто бы мог подумать! — Она посмотрела на Саймона: — Ну, впустила я тебя. Говори, чего хочешь?

Изабель выглядела совсем юной: большие черные глаза на узком бледном лице, шрамы — на руках, спине, ключицах, ногах… Если Клэри и дальше пойдет по стезе нефилима, то однажды станет такой же, всё ее тело покроют рубцы. Подобная мысль прежде испугала бы Саймона, но не сейчас. Изабель, например, своими шрамами гордилась.

Она вертела в пальцах некий предмет — маленький, тускло поблескивающий. Какое-то украшение?

— То, что случилось с Максом, — заговорил Саймон, — не твоя вина.

Изабель неотрывно смотрела на маленький предмет у себя в руках.

— Знаешь, что это? — Она протянула Саймону игрушечного деревянного солдатика — раскрашенного вручную Сумеречного охотника в полном вооружении. В руке у него поблескивал меч, краска на котором почти стерлась. — Солдатик Джейса, — сказала Изабель. — Он только его и принес из Идриса. Может, когда-то солдатиков было больше, целый набор… Я лично думаю, Джейс этого нефилима сам вырезал. Он вечно таскал игрушку с собой. Потом я заметила однажды, как с солдатиком играет Макс. Наверное, в тринадцать лет Джейс почувствовал себя слишком взрослым и отдал игрушку Максу. В общем, когда Макса нашли, то в руке он сжимал именно этого Охотника. Наверное, схватился за него, когда Себастьян… когда… — Изабель замолчала. Стараясь не заплакать, она сильно искривила губы. — Я должна была быть рядом, защищать Макса. Я, а не тупая деревянная игрушка… — Она с силой швырнула солдатика на кровать. На глазах заблестели слезы.

— Ты чуть сама не погибла, Иззи. Ты ничего не могла поделать.

Покачав головой, Изабель яростно, дико посмотрела на Саймона:

— Что ты знаешь?! В ту ночь Макс видел, как кто-то лезет на башню. Мы не поверили и отправили его спать. А ведь Макс оказался прав. Спорю, он видел, как на башню лез ублюдок Себастьян. И Себастьян убил Макса, чтобы тот замолчал. Прислушайся я к Максу… хоть на секунду, на мгновение… ничего не случилось бы.

— Вы не могли знать заранее. Что до Себастьяна, то… он и не племянник Пенхоллоу. Нас всех одурачили.