Ключ Времен - Яновский Олег

Он приложил магическую отмычку к люку, направив спиральную часть к середине. Та засветилась тусклым светом, накаляясь больше и больше, но Олег чувствовал, что на ощупь она, наоборот, становится все холоднее.

Какое-то время ничего не происходило. Пальцы ведуна заиндевели от холода, но амулета он все равно не отпускал. Наверху что-то происходило, он это чувствовал. До него доносились равномерные удары, словно кто-то бросал на створку комья земли.

И вдруг дверца с глухим хлопком подскочила вверх. Отмычка, словно живая, вывалилась из окоченевших пальцев, и Олег с трудом поймал ее, не дав упасть на пол. В лицо ударила струя свежего воздуха, ведун радостно вдохнул приятный после душного коридора аромат. Огневики испуганно исчезли, и на лазутчиков упала тьма.

Середин осторожно высунул голову из лаза и огляделся: несколько окон светятся ровным огнем восковых свечей, на стенах пляшут красные языки факелов, давая хоть какой-то свет. Но во дворе никого. Середин скользнул наружу, прижался к стене. Вслед за ведуном вышел Ермолай, и они прислонили на место выломанную дверь.

— Смотри, как нам повезло-то, ведун, — прошептал воин. — Ход вывел нас прямо на княжеский двор.

Олег огляделся. Что ж, вполне логично. Откуда спасаться последним уцелевшим защитникам города, как не из цитадели? Двор был погружен в сон и темноту. Только на крыльце, у самого входа в дом, скучал ратник, присев на перила с резными балясинами. Рядом горели два факела, но они не столько светили охраннику, сколько слепили его, оставляя в ярком пятне среди ночной темноты.

Лазутчики, осторожно ступая и держась ближе к деревянному частоколу, подошли к невысокому грубому строению.

— Здесь, — шепнул Олег.

Не зная, где находится здешняя темница, Середин смог сразу точно определить, что это она. Строение окутывала тягучая атмосфера, густо замешанная на боли, отчаянии и смерти. И ведун почти физически ощущал ее тяжесть, упавшую на плечи непосильной ношей. Можно было подумать, там сидит не пара человек в ожидании суда, как это обычно случается, а минимум три десятка.

Дверь никто не охранял. — Вокруг стояла полнейшая тишина.

Олег подошел ближе, достал отмычку и приложил к двери, стараясь прикрыть ее руками — но слабое свечение все равно просачивалось между пальцами. Ведун оглянулся на крыльцо. Дружинник на нем зевал и считал звезды. К счастью, на этот раз дверь распахнулась довольно быстро. Олег спрятал отмычку, достал нож и стал спускаться по ступеням вниз.

На стенах длинного коридора горело по паре факелов, давая вполне приличное освещение. Лазутчики быстро проскользнули внутрь и аккуратно прикрыли за собой дверь. Княжеский поруб был довольно большой: к центральной площадке выходили четыре двери из толстых досок, с узкими окошками на уровне лица. И зачем юрьевскому князю столько? Насколько помнил ведун, здешние правители не очень любили кормить нахлебников из своего кармана, а потому стремились провести суд как можно быстрее. Зачастую — в тот же день, как преступник попадал к ним в руки. Поэтому порубы обычно имели только одну комнатушку, изредка — две. Да и те большей частью пустовали. Как, впрочем, и здесь: Олег заглянул в одно окошко — никого. В другое — пусто. И только в третьем, услышав шум снаружи, кто-то шевельнулся.

— Кира? — тихо спросил ведун.

— Да.

Середин облегченно вздохнул и сдвинул засов с двери.

— Пойдем отсюда. А то пахнет здесь так, что словно в выгребной яме стоим.

Он подал в темноту руку и почувствовал, как в его широкую ладонь легла маленькая горячая ладошка девушки.

— Ведун, — внезапно раздался хриплый каркающий голос в соседней камере. — Освободи меня. Может, и я помогу тебе как-нибудь.

Олег замер.

— Ты кто? И откуда меня знаешь?

Существо разразилось тихим смехом.

— Это смертные могут тебя не знать, ведун. А среди таких, как я, ты очень знаменит.

— Ты — нечисть, — вздохнув, сказал Олег.

Во тьме вспыхнули два круглых рубиновых глаза. Ведун и Кира едва не шарахнулись в сторону от неожиданности.

— Можно сказать и так, — ответил обитатель камеры. — Разве это сейчас важно? Враг твоего врага — твой друг. У нас у обоих зуб на князя Руслана.

— Ты смотри, какой философ… — покачал головой Середин. — Нет, родной. Если крокодил съел твоего врага, это еще не значит, что он твой друг.

— Еще не съел, ведун, — заскреблось существо в камере. — Выпусти меня, не пожалеешь.