Странник - Чужин Игорь Анатольевич

— Эй, придурок, — обратился он к Барту, — посмотри, что там, — и ткнул пальцем в направлении падальщика.

Барт нехотя стал седлать уже расседланную им лошадь и, бубня что-то себе под нос, медленно направился в указанном направлении. Гур закрыл глаза и погрузился в полудрему.

Странное беспокойство рывком подняло хозяина каравана на ноги. Он одним движением вскочил на спину коня и прямо без седла поскакал в сторону, куда отправил Барта. Шестое чувство и в этот раз не обмануло его. Гур увидел, как тупой громила злобно пинает голого человека, свернувшегося калачиком на земле. Перекинув ноги на одну сторону коня, старый воин на всем скаку обрушился на Барта. Придурок кубарем покатился по земле. Не дожидаясь, пока этот идиот придет в себя, Гур ударом ноги в зубы отправил его в беспамятство. Перевернув бесчувственное тело Барта на живот, Гур его же поясом стянул ему руки за спиной. Оставив придурка лежать лицом в пыли, воин повернулся к избитому Бартом человеку — того рвало. По всей видимости, Барт успел его хорошо отделать. Гур снял с пояса флягу и, подняв тому голову, попытался напоить водой. Человек закашлялся и стал большими глотками пить воду из фляги. Гур внимательно осмотрел человека.

«Судьба все-таки благосклонна ко мне», — подумал Гур.

Человек, жадно пивший воду из его фляги, очень походил на хумана. Судьба послала Гуру двенадцатого раба, и не просто раба, а хумана. Воин хуман был большой редкостью и очень высоко ценился. Хуманы жили далеко от материка на острове Танол. За свою жизнь Гур только раз сталкивался в бою с хуманами, это было лет двадцать назад, когда он с ватагой молодых воинов напал на купеческий караван. В их ватаге насчитывалось пятнадцать воинов, а охрана каравана состояла всего из четырех хуманов. Хуманы ростом ниже таргов и уже в кости, поэтому добыча казалась Гуру легкой. Он спасся тогда чудом: молниеносный удар меча хумана распорол кольчугу на левом плече, а от второго, уже смертельного удара Гура спасли только быстрые ноги и то, что хуман поскользнулся в крови убитого товарища Гура. В живых из ватаги Гура осталось только трое его соплеменников, да и то все были ранены. Хуманы тогда не стали их преследовать, поэтому они и остались в живых.

Нынешний хуман выглядел довольно странно: он был голым и безволосым. У Гура создалось впечатление, что одежда хумана сгорела прямо на нем вместе с волосами. Воин внимательно осмотрелся и увидел в нескольких шагах от обнаженного спекшийся песок — это был след от удара молнии. Он вспомнил громыхавшую под утро довольно редкую, сухую грозу. Значит, хуман попал под удар молнии, который спалил на нем одежду и волосы. Как ни странно, серьезных ожогов на теле хумана заметно не было, только странный ветвистый след молнии пересекал его грудь, значит, жить будет. Гур жестом приказал хуману подняться и идти за ним к каравану.

* * *

Я пришел в себя от болезненного удара в бок. В голове звенело так, будто я пробил ею кирпичную стену. Уперевшись руками в землю, я попытался встать на ноги. Меня качнуло, и я сумел только сесть. Перед моими глазами стояли две здоровенных ноги в странной обуви, не похожей ни на что, что мне приходилось встречать в жизни. Подняв взгляд, я увидел перед собой широкоплечего двухметрового громилу с длинными волосатыми руками. Рожа этого полузверя-получеловека повергла меня в шок. Из-под низкого лба на меня смотрели глаза с вертикальным разрезом, приплюснутый нос был как у гориллы, верхняя и нижняя челюсти по-бульдожьи выдавались вперед, при этом изо рта торчали такие же бульдожьи клыки. Это чудовище что-то ревело мне в лицо. Меня пробило на икоту. Зверюга протянула руку и, взяв за шею, подняла меня на ноги. Из моей груди вырвался затравленный писк. Повиснув на волосатой руке, я обеими ногами изо всех сил ударил в грудь этому чуду природы. Чудо глухо ухнуло и, выпустив мою шею, отступило на шаг назад. Я плюхнулся на землю. Вражина снова что-то проревела и ударила меня ногой в живот. От удара меня вырвало прямо на ноги зверюге. Такой поворот событий взбесил гада еще больше, и удар его огромного кулака в момент буквально изуродовал мое лицо. Здоровенные ноги пинали мое тело, как футбольный мяч. Я не знаю, почему я не потерял сознание, но мне удавалось прикрываться руками от ударов в голову и по животу. Неожиданно избивающий меня громила отлетел в сторону, сбитый с ног другим таким же громилой. Мой спаситель двинул ногой по зубам напавшему на меня мордовороту и, связав его ремнем, подошел ко мне. Приблизившись, он что-то прорычал и дал мне флягу с водой. Я жадно пил холодную воду, стараясь погасить огонь, который сжигал изнутри мое тело. Потом мой спаситель жестами приказал мне встать и идти за ним. Я безропотно подчинился и поплелся следом за лошадью, на которую он сел.