Искра и ветер - Пехов Алексей Юрьевич

Я неодобрительно посмотрел на облака. Мне показалось, что вот-вот вновь начнет сыпаться пепел. Спустя минку так и случилось. Проклятая ругнулась и тут же закрыла рот и нос шарфом.

– Ненавижу это место!

– Ты ничего не любишь, – я тоже спрятал лицо под тряпкой.

Она дернулась, словно ее ударили, и нехотя сказала:

– Раньше – любила. Теперь… некого и не за что.

– Неожиданная откровенность, – серьезно заметил я.

Она промолчала, а затем, завершая беседу о ниритах, глухо произнесла:

– Они поклоняются Грох-нер-Тохху, как своей богине. Считают ее разумным существом. Они родились из нее, в нее и уходят, когда погибают. Ты ведь видел вершины.

– Похожие на женские лица? Да.

– Легенды нирит гласят, что создатель ковал этот мир из тени. И ее лик навсегда отпечатался в камне.

– Но там три лица. Они совершенно разные. Кто тогда две другие?

– Не знаю. Про это я никогда не читала.

– А у нирит есть магия?

Пепел перестал падать, и дышать сразу же стало легче.

– В смысле, умеют ли они плести? Нет. Плетения подвластны только людям и, в какой-то степени, Высокородным. Но у дочерей Пепельной девы есть то, что можно назвать магией. Правда, с большой натяжкой. Я никогда ее не видела, но, говорят, она весьма неплоха. Хотя и не ровня темной и светлой «искрам». Здесь Митифе опасаться нечего.

Она порылась в сумке, выудила оттуда сморщенное желтое яблоко, без труда разломила его на две половинки и одну, к моему огромному изумлению, протянула мне.

– Отравленное, что ли? – пошутил я, но угощение принял и даже сказал «спасибо».

– Когда я была совсем маленькой, в Радужной долине, в саду, за Колодцами доблести росли именно такие яблоки. Я их очень любила. Тогда. Еще в той жизни… Что? У нашего рыцаря повышение?

Ее манера прыгать от темы к теме со стремительностью блохи меня частенько раздражала.

– Тебя это заедает?

– Не говори ерунды! – отмахнулась она. – Я просто беспокоюсь за его шкуру. Он до сих пор еще желанная добыча для моих товарок.

– Думаешь, они не отыскали кого-нибудь другого с серебристыми волосами?

– Возможно, отыскали. Но поостеречься стоит. Я верю, что пока Колос стоит, им не взять Корунн. И мне это выгодно.

– Чем?

– Пока у них есть цель, про меня не вспоминают. Но, в случае победы, та же Аленари начнет искать и меня, и Шена. Если уже не ищет. Лепестки Пути стоят всей этой огромной страны.

Внезапно она вздрогнула и вскочила:

– Идем! Живо!

Ничего не говоря, Тиф бросилась вниз. Я крикнул Трехглазому, что он остается за главного и, недоумевая, поспешил за Проклятой.

– Что, забери тебя Бездна, происходит?! – спросил я, нагнав ее.

– Я расставила метки на дороге, – сказала она на ходу. – Они чувствуют «искры». Одна только что сработала. Минку назад разрушена другая. К нам кто-то приближается!

– Кто?! Некроманты?!

– Хуже! Гораздо хуже! Ходящая.

Она без спросу схватила под уздцы чужих лошадей. Какой-то солдат возмутился, но узнал «Огонька» и больше не смел возражать нашему самоуправству.

Оказавшись в седлах, мы направились к ущелью, где высились обсидиановые колонны.

– И что ты намерена делать?

Проклятая мрачно посмотрела на меня, и я прочел ответ в ее глазах.

– Думаешь, я позволю тебе убить ее?!

– Полагаешь, будто сможешь меня остановить? – холодно поинтересовалась она. – Если считаешь, что да, то подумай, она представляет для Шена и Роны серьезную угрозу. Пока выпускница Башни рядом, никто из нас троих не рискнет пользоваться магией. Она почувствует «искру».

– Эта женщина спасет сотни солдат во время боя.

– Вот ведь, нашелся защитничек! – презрительно скривилась Тиа. – Эта женщина может убить Шена или Рону. Как предателей и отступников. Этого я ей не позволю!

Прежде чем я успел возразить, она добила меня последним аргументом:

– И подумай вот о чем. Сколько жизней могут спасти три человека, которые не понаслышке знакомы с магией противника? С кем ты хочешь быть рядом, Нэсс, когда все начнется? С той, что в любой момент прихлопнет мальчика из-за того, что он осквернен тем, чего она не понимает, или со мной, способной противостоять Митифе и знающей всю ее подноготную?!

– Не понимаю, для чего тогда я тебе нужен.

– И вправду, не нужен, – согласилась она. – Проваливай назад. От тебя здесь никакого проку. Только будешь мучиться совестью и меня доводить. Я надеялась, что у гийянов совесть отсутствует.

Я буркнул в ответ что-то нечленораздельное и остался.