Наследница драконов. Поиск - Кузьмина Надежда

Увы, что делать с Аром, я пока не поняла. Зато здорово, что Ти обо всем знает и готов принять любое мое решение. От одного этого я почувствовала себя лучше.

* * *

Наконец, наша компания вывалилась из трактира. Ох, ну и солнцепек же тут! А ведь в Ларране еще ранняя весна и только распускаются листья. А тут уже яблони цветут и вон сирень, вся в бутонах. И рядом я — в шерстяной тунике и замшевых сапогах. Ой, хорошо мне сейчас будет… Ведь была же на крыше, могла догадаться, так нет, не сообразила. Вот надо было не о блондинах думать, а о том, как одеться по погоде! Можно, конечно, заклинание навесить — собрать вокруг прохладный воздух, да еще ветерком поддувать, но Тиану буквально вчера час тесал на моей голове кол, читая лекцию об использовании магии. В кратком пересказе нотации жениха звучали примерно так.

Если не хочешь кого-то запугать, не стоит колдовать демонстративно. И не стоит слишком отрываться от народа. Например, если гулять все время в летнем платьице и личном щите из теплого воздуха по непротопленному дворцу, где у всех придворных дам сосульки от холода с сопливых носов свисают, большой любви к тебе у придворных это не вызовет.

Инаковость вообще не стоит демонстрировать вне своих целей.

Еще мне пока не стоит привыкать использовать магию по мелочам, машинально — слишком легко на этом проколоться. Например, увидит лорд Регент за столом, как племяннице кувшин сам подливает в бокал морс, а бифштекс на ее тарелке кромсается на кусочки без ножа — и что подумает? Правильно, ничего хорошего. А нам еще полтора года нельзя ни единорожьи рога, ни эльфийские уши из укрытия показывать.

В общем-то, я понимала, что Ти прав. Пока не коронуюсь, ради спокойствия в Империи и себя самой мне предстояло изображать девочку-цветочек с корзинкой для вышивания в тощих лапках. Реально я еще не задумывалась, что будет, когда вернусь в Ларран из паломничества к озеру Полумесяца — какой смысл голову ломать, если не знаешь, вернешься ли вообще?

Вздохнув, попросила друзей подождать и через две ступеньки рванула наверх — менять шерстяную одежду на что-нибудь более актуальное. Вслед понеслись смешки и цитаты из Эльдоррана, который, обобщив опыт своих трех браков, пришел к выводу, что ни одна женщина не в состоянии никуда собраться вовремя. Ну-ну, сейчас я вам устрою! Если я права, будет весело! Прыгая по комнате на одной ноге в недонадетых полотняных бриджах, я одновременно наливала в кружку воды и отстегивала драколилию. Посмотрев на сосуд, охладила воду почти до замерзания, нежно подышала на брошь, прикоснулась в ней губами… а потом уронила в ледяную воду! Ух ты! Ментальный вопль такой силы мог бы сбить каменную горгулью в полете! А что я? Ничего не знаю — попить захотела, а она случайно упала. Бывает. Меня ж кто-то хитрозадый забыл предупредить, что лилия — это не только для разговоров. Выудив брошь, обеспокоенным голосом спросила, что случилось и не нужна ли моя помощь? Откликом было молчание — очевидно, цензурного ответа не нашлось.

Пару минут спустя я появилась на улице. Взъерошенный вид моих спутников пролился елеем на раненое Эльдорраном самолюбие. Я подняла бровь в ответ на возмущенные взгляды. Шон первым не выдержал и заржал:

— Молодец, Бель! Знали ж, кого дразнили — вот и получили. Жаль, Эльдорран до тебя не дожил.

А уж мне как жаль…

— Ну что, побродим по городу, осмотрим рынок, а потом можно узнать, где проживает достойный мастер Фаррштар ар Треббуш, и зайти в гости. Судя по списку трав, которые он использует, в кузнечном деле этот гном крут, — предложил Тиану. Мы кивнули.

— Если по пути попадутся ювелирные лавки, зайдем? Я люблю камни, — объяснить внятно свой интерес, не проболтавшись о задуманном сюрпризе, было проблематично.

— Бель, а мы думали, тебе все эти диадемы с браслетами уже во где! — резанул рукой Шон по воздуху на уровне тощей шеи. — Вот правильно Эльдорран пишет, что ни одна женщина не откажется от еще одного украшения… — Маг поймал мой негодующий взгляд, сглотнул и резко замолчал.

* * *

Далеко уйти мы не успели — внезапно под ноги Ару бросился черноволосый пацан лет пяти и повис у «охотника Лаэра тер Свонн» на штанине с воплем: «Папа! Папа!» Повелитель с открытым ртом, не веря в происходящее, застыл соляным столпом, стоя на одной ноге. Мы уронили челюсти на мостовую, пытаясь сообразить, что бы все это значило.

— Папа! Папочка! Не бросай нас! Мы есть хотим! — Рыжая девчонка лет семи вылетела из ближайшей подворотни и повисла у Ара на поясе. Обычно миндалевидные глаза Повелителя превратились в круглые плошки. Он попытался отцепить от себя орущих детей, но сделать это без членовредительства не представлялось возможным.