Поймать Тень - Жданова Светлана

Мне как всегда нагоняй, вычет из стипендии. Но я не в накладе, про сделку с невестой я ничего не сказала.

А хозяйские дочки заинтересованно округлили глазки. Значит, зацепило. Что ж, будет подработка, лишних денег не бывает.

Я слезла с окна. И бросив в их сторону взгляд, пошла прочь. Надо будет, сами найдут.

Минут через десять я нашла нужное мне помещение — большой амбар с добротными перекладинами на крыше. Залезла туда, разложила снедь. И начала, причавкивая, медленно и со вкусом это все поглощать. Вскоре показался и сам домовой, заинтересованно повел носом-пипкой.

— Эй, хозяин, угощайся.

Он отказываться и не собирался, уселся рядом и со скоростью, которой позавидует даже Уголек, начал поглощать припасы.

— У, голодный. Тебя что, не кормят?

— Как же — кормят, но халява вкуснее, — хитро сощурился маленький мужичок. Был он росточком немногим выше кошки, лохматый, на личике только носик да вокруг глаз волос не было.

— Какая же это халява. Мне может и да. А тебе то нет, у твоих же домочадцев взяла.

— Да знаю. Все ведь слышал что бачили, не глухой.

— Тогда скажешь чего шалишь, или мне хозяевам врать?

— Чего не сказать, ведьма ты пригожая, может чаво подсобишь. Скучно мне. Сколько лет живем — ничего не происходит, уж и потешиться нечем. Василий этот мужик хоть и работящий, да глупый, все веселье — пиво попить да сыновей повоспитывать. Жинка его баба справная, по дому хлопочет, да тока если каку сплетню узнала, никому не расскажет. А мне тоже увлекательно, что там за двором делаетси. Детки их подрастаю, уж не балуют как в младых, а гулять им батька сильно не велит. Ну и чем здесь увеселиться?

— Давай меняться. У меня что ни день, то новая беда. Очень весело бывает.

— Не выйдет так, ведьма. Ты сама знаешь, что кому на роду написано, так и тому и бывать. Мне домовым, тебе магичкой. И ничего не сделать.

— Ничего? Хм, не согласна. Но твое право самому решать, как хочешь жить.

— А ты как хочешь? Всю жизнь ведьмой по селеньям работать?

Я посмотрела на него. И легла на живот, свесив ноги, и положив ладони под подбородок.

— А что в этом плохого?

— Не знаю. По обыкновению младые девицы грезят о чем-то. Вона дочки хозяйские о нарядах шелковых, убранствах парчевых, злате-серебре, каменьях там всяких. Да о принце на белом коне, и в палатах княжеских погулять балу, о таком мечтают.

— А если все это уже было? И шелка, и принцы, и балы. Счастье-то не в этом.

— А в чем тебе счастье, ведьма?

— Забыть.

— Но разве этого ты жаждешь?

— Я покоя хочу. Тебе ли не знать, бессмертный дух, как тяжело дается жизнь. Все, хватит. Расскажи лучше о домашних своих, а я уж помогу, чем смогу.

В итоге под мерный голосок домового я задремала. Мне снилось что-то хорошее — старый дуб, летящий дракон, солнечный свет сквозь кружево листьев над головой, родной город, личико племянника. Белое кольцо, одетое на палец женской рукой.

Пусть, это меня уже не касается. Пусть, пусть, пусть!..

Зачем ты предал меня, любимый?

Я застонала и потрясла головой.

Стоило сначала вспомнить, где нахожусь, прежде чем делать резкие движения.

Взвизгнув, я свалилась вниз. Хорошо хоть подо мной куча соломы была навалена да вил в ней не торчало, а то получилось бы чудное блюдо для нежити — ведьма на вертеле в собственной глупости.

— Эй, вы живы? — Меня схватили за плечи и вытащили из охапки сена.

Выдав экспромтом пару замысловатых ругательств, я успокоилась. На меня взирали удивленные голубые глаза.

— Это значит — да? — переспросил мужчина, рассматривающий меня. Довольно симпатичный, высокий, темноволосый, чубатый.

— Если бы убилась, ругалась бы еще громче. — Оценив высоту балки, я поняла насколько удивление парня обоснованно. Упади обычный человек в эту кучку сена с такой громады, разбился бы. — Ну что за глупая привычка, как будто спать больше негде.

— Вы там… спали?

— Угу. Есть претензии? Я кого-то зашибла?

— Нет. Но странно все как-то. А, я понял, вы ведь… колдунья, про которую мне мамка с сестрами рассказывали.

— Значит, ты хозяйский сын. Будем знакомы, Таня, — протянула я ему руку.

Он довольно неловко ее пожал, все так же рассматривая меня. Что ж, пожалуйста, мне не жалко. Только дырку не прожги и руками не тянись. А то потеряешь ручки-то.

— Петр, — ответил он. — Я вас себе другой представлял.