Черная вода - Сандему Маргит

— Что же это они нам подбросили? — удивленно произнесла Тува и осторожно приблизилась к тому, что упало к ним с неба.

Они увидели пару огромных рогов и массу хорошо знакомых им вещей.

— Сокровища Людей Льда, — восхищенно произнес Натаниель. — Теперь они будут использоваться по их прямому назначению!

— Да, и здесь есть еще меч Таргенора, — добавил Марком взял меч в руки. Меч был просто огромным, и Марко, опершись на него, выглядел весьма внушительно.

Этот меч был выкован в древности каким-то неизвестным мастером. Этот меч достался Тан-гилю возле Источника Зла…

Или…

— Что мы, собственно, знаем об этом мече? — задумчиво произнесла Тува. — Если Тан-гиль нашел его возле источника, то этот меч должен содержать в себе какой-то элемент зла. Стоит ли нам вообще пользоваться им?

Марко улыбнулся.

— Сейчас вы услышите историю про меч Таргенора. Об этом никогда не рассказывали на Горе Демонов. Ведь Руне об этом мало что знает. Но я проявил любопытство, когда мы позже собрались в больших залах, и спросил об этом самого Таргенора. Оказалось, что и он не знает ничего о происхождении меча. Никто ничего не говорил ему об этом. Единственное, что было нам известно, так это то, что Тан-гиль сказал Диде, что нашел меч у источника, что меч этот обладает великой мощью и что Таргенор должен взять его, чтобы охранять Тан-гиля в их путешествии.

— Это верно, больше мы ничего не знаем, — сказал Натаниель.

— Но нам с Таргенором захотелось узнать и все остальное, — с мягкой улыбкой продолжал Марко. — Так что пока все праздновали на Горе Демонов, нам посчастливилось снова установить связь с четырьмя таран-гайскими духами в одном из потайных залов горы. В этот зал нас привела Тула.

— Неужели эти духи снова появились там? — голосом, полным недоверия, произнесла Тува. — Ведь в первый раз они были такими замкнутыми!

— Да, они пришли, — ответил Марко. — Они оказались вовсе не такими равнодушными ко всему, какими хотели казаться. Ведь вы же знаете, что у них не осталось теперь ни одного приверженца. Так что они охотно откликнулись на наш зов. И рассказали нам, что Тан-гиль вовсе не находил этот меч возле Источника Зла. Он украл его. Выйдя из пещеры, смертельно уставший и разбитый, он имел наглость забраться в ближайший грот, принадлежащий западному ветру. Это происходило на Горе Четырех Ветров, пещера зла лежала на севере, пещера ясной воды — на юге. Ну так вот, он ввалился в западную пещеру, где был этот меч. Он стоял прямо у входа, сверкая на солнце. Будучи изначально бесчестным, Тан-гиль тут же стащил его. Духи поведали мне и Таргенору, что меч был когда-то оставлен у входа человеком, который пришел сюда, чтобы добраться до источника ясной воды. Но человек этот не был достаточно чист сердцем и погиб по дороге. Ему было запрещено брать свой прекрасный меч в Пещеру Очищения, поэтому он оставил меч в другой пещере. И этот меч стоял там до тех пор, пока не явился Тан-гиль. Меч действительно был выкован в древности, и он не имеет никакого отношения ни к добру, ни к злу, он символизирует просто силу и мужество. В нем заключена также какая-то тайная сила, сущность которой не смогли разгадать ни Тан-гиль, ни Таргенор.

— Это звучит многообещающе, — сказал Ян. — И Таргенор сам захотел, чтобы меч оказался у нас?

— Да. Но почему, я не знаю.

Натаниель уселся на корточки возле сокровищ.

— Я думаю, почему нас посетили эти видения?

— Разве не Хейке только передал тебе свои мысли?

— Да, — ответил Натаниель. — Мысли о холме… возле Гростенсхольма…

— Не означает ли это… что здесь есть какая-то связь? Связь между прорывом Хейке в «серый мир теней» и этой стеной?

— Уфф… — с дрожью произнесла Тува. — Мне не хотелось бы вызывать в этот мир серый народец!

— Это те, что сторожат нас снаружи? — с ужасом произнес Габриэл.

— Нет, нет, — ответил Марко. — Там, снаружи, находятся те, кого мы видели на склоне — высокие, одетые в черное.

Натаниель встал и сказал:

— Думаю, ты прав: существует определенная связь между поляной на холме и этой стеной, Марко. Мы сможем выбраться отсюда только магическим путем.

— Но Хейке и Винга готовились к этому несколько недель, — напомнила Тува. — У нас же нет времени на раздумья!