Киран. Право воина. Книга вторая - Звездная Елена

Зафиксировала я качественно, да и ремень был не простой… простых не держим. И только я собиралась позлорадствовать, как двери дрогнули, затем исчезли, открывая моему взору разгневанного первого воина с конца. И пока я закрывала и открывала рот, эти самые двери, попросту выломанные им и отброшенные — грохнулись на пол. И грохот такой был… тихий, на фоне сирены!

— Тхаарда! — вопил электронный голос над нашими головами. — Тхаарда!

Я посмотрела наверх, ища динамики — не нашла, перевела взгляд на воина и повторила свое предложение:

— Бежим!

— Что? — не сообразил он.

— Бежим, — говорю, — здесь сейчас все рухнет!

Повелитель Иристана удивленно вздернул бровь, затем произнес:

— Это сообщение об атаке, система ее отразит, но возможны колебания почвы. — и вдруг улыбнулся и с невероятной нежностью в голосе спросил: — Испугалась?

Еще одна вот такая улыбка и мне даже смертная казнь будет не страшна, но что касается конкретно данной ситуации:

— Воин, поверь мне, дворец не выживет, — честно сказала я.

И словно в подтверждение моих слов раздался взрыв, здание пошатнулось, и я бы даже упала, не удержи он меня, а следом за взрывом взвыла совсем оглушительная сирена и механический голос безэмоционально начал проговаривать:

— Ал таа кердве! Ал таа кердве! Ал таа кердве! Ал таа кердве! Ал таа кердве! Ал таа кердве!

Уже без вопросов меня подхватили на руки, и воин стремительно направился к ближайшему выходу.

Но что примечательно — паники не было. Остальные воины вели себя так же — то есть покидали здание или выводили женщин.

Через три минуты мы все стояли на приличном расстоянии от сотрясающегося дворца хассара Айгора, причем меня все так же держали на руках и от одного этого гормоны во всю маршировали вместе с мурашками, создавая невероятное ощущение абсолютного счастья… Вру, абсолютное пришло едва дворец хассара начал проваливаться под землю!

— Потрясающее зрелище, — протянула я, не скрывая радости по поводу происходящего. — Просто потрясающее… Ничего в жизни прекраснее не видела…

Руки, без напряжения меня удерживающие, дрогнули, после чего я услышала весьма гневный вопрос:

— Ты?

На моем лице расцвела такая самодовольная улыбка, что у воина просто не должно было остаться сомнений в личности уничтожителя хассаровой собственности. И они не возникли!

— Киран, — прошипел синеглазый, — ты соображаешь, что творишь?

— Делаю себе приятно, — спокойно ответила я. — И даже получается, вот мне сейчас о-о-очень приятно.

В этот миг раздалась трель, папандр, находящийся от нас с повелителям метрах в шести достал свой сейр, вслушался в сообщение. Дальше было нечто! Он не просто разозлился, папик взбесился настолько, что рванул в мою сторону, сорвавшись на забег.

Я моментально оказалась позади синеглазого, который мощьной грудью встал на мою защиту. Да что там грудь — это была стена, которая подавила папандра морально, заставив того остановится в двух шагах от нас и стоять, тяжело дыша и очень напоминая сейчас бойцового пса на ринге, разве что не рычал. А нет, вру — зарычал все же, когда очередная трель взорвала его сейр.

— Да-да, — пропела абсолютно счастливая я, обнимая со спины своего воина, который избавил от необходимости принимать дар жизни Нрого ради своего спасения, — и даже дом у озера…

Ответом на мои слова был хрип. Я же нагло высунулась из-за спины повелителя, и почти пропела:

— А я предупреждала, отец. Причем заметь — неоднократно.

После чего осмелев окончательно, вышла из-за спины синеглазого, скрестила руки на груди и мстительно добавила:

— Да, отец, я не мама — объявлять голодовки и совершать ритуальные самоубийства действительно не стану. Я буду мстить!

До последнего! А ты посиди без крыши над головой, подумай о своих жизненных приоритетах! И может, дойдет, наконец — я не буду марионеткой в твоих политических играх! И маму тебе никогда не отдам!

Когда я завершила свою речь, вокруг нас снова было тихо, не считая гудящей земли и складывающегося карточным домиком дворца хассара. И на меня смотрели все, абсолютно, причем особенно пристально те, кто только что лишился жилья. Но это была победа, полная и безоговорочная! Моя победа!

Правда ее попытались отнять — хассар Айгора выпрямился, постарался держаться с достоинством, и громко, официально потребовал ответ на вопрос: