Дар Близнецов - Георгиева Инна Александровна

- У меня проблемма только одна…

- Счастливая… - женщина села на лавку, вытянула ноги и откинула голову. Я глупо хихикнула и попыталась повторить ее маневр, чуть не свалившись с табуретки.

- Тебя как зовут-то?

- Сильва…

- А парней?

- Уолтон и.., - я затянулась. - Натан. О… Натан… Ты понимаешь, о чем я?

- Понимаю… - Ведьма гыкнула с таким видом, что я почувствовала себя юной неопытной девчонкой. - Мужчины… Они - гады, скажу я тебе…

- Да ну-у?

- Ну, да. Вот ты его лю-юбишь, лю-юбишь, а тебе - на!

Я вздрогнула:

- Что?

- Ничего. То-то и оно, что ни-че-го.

Мы посидели молча, потом я всхлипнула:

- Он меня-я то-оже любит…

Ведьма безразлично пожала плечами:

- Ну-ну…

- Я краси-ивая… умна-ая… си-ильная и сме-е-елая! - слезы текли ручьем, а белый дым уже шнырял под потолком.

- Все мы были красивыми, - философски ответила ведьма. - А потом… вот… - и она небрежным жестом показала на себя.

- Правда?! - я испуганно ахнула.

- Н-да…

- О-о-о… мама… - я закрыла лицо руками и зарыдала в голос. - А я за ним… для него… а он…

- Ты кури… кури… оно помогает…

Я сделала несколько коротких затяжек, закашлялась, сбилась с мысли и начала по новой:

- Ты не понимаешь. Он меня от смерти спас. Он из-за меня пострадал! Из-за меня-я-я!

- Все равно - гад, - беспринципно отрезала ведьма.

- Почему?

Она на секунду задумалась:

- Вот ты ко мне зачем пришла?

- Чтобы его спасти…

- Так ведь это он тебя спас? - хитро сощурилась женщина.

- Ну… да… - неуверенно протянула я, смутно ощущая, что смысл разговора от меня ускользает.

- А теперь ты приехала ко мне ради него?

- Д…да…

- Он тебе жизнь усложнил?

- Да… Но…

- Гад?

- Да… Нет! Он из-за меня Сонным Рыцарем стал! Он - не га-ад! Он лю-юбит меня!

- Чем-чем он стал? - женщина подняла голову, внимательно оглядев меня прищуренными глазами.

- Со-онным ры-ыцаре-ем!

- И ты его спасти хочешь?

- Да-а-а!!! - я запрокинула голову, и слезы потекли по щекам бесконечными водопадом.

- Не, ну точно гад! - ведьма сделала глубокую затяжку и смачно плюнула на пол. - Ты, девонька, его только чудом спасешь…

- Чудом? - наивно переспросила я. - А так можно?

- Ну… - Ведьма задумалась. - Если хочешь чуда, поезжай в Финляндию… Я там когда-то была… Краси-ивая страна…

- И там помогут? - с надеждой спросила я, размазывая слезы по щекам.

- Не знаю… - ведьма безразлично скривила губы. - Но чудо может быть только там.

- А этот… - я задумалась, с грустью осматривая окурок от сигареты. - Адресок можно?

- Какой? - не поняла ведьма.

- Ну… Где чудо…

- М… - понятливо протянула она. - Сейчас…

И полезла на печь. Судя по тому что вскоре оттуда полетели подушка, одеяло и необъятных размеров панталоны, ведьма, как русская крестьянка прошлого века, предпочитала на печи спать. Я косящими глазами наблюдала, как вертится под потолком ее здоровенный зад, и периодически чихала от количества пыли, поднятого с печи.

- Вот! - ведьма сползла на пол и показала помятую листовку. - Финляндия… - с любовью объяснила она, так и не позволив мне взглянуть на карточку ближе. Вместо этого, она нежно прижала ее к груди и оторвала крошечный кусочек в самом низу. - Адрес.

Я взяла отрывок, прищурилась и действительно различила светло-серые непонятные буковки:

- Финляндия?

- Ага, - ведьма счастливо улыбнулась во весь свой щербатый рот.

- Спасибо! - я икнула, спрятала в карман клочок и, пошатываясь, направилась к выходу. Где меня впервые в жизни самым наглым и жестоким образом ослепило солнце. Уолтон открыл рот и ошалело наблюдал, как я размахивала руками, пытаясь отогнать черные навязчивые точки перед глазами.

- Ты впорядке?

- Да! - бодро икнула я, земля пошатнулась и ярко-розовые пионы неприятно стегнули по лицу.

- Я вижу… - пробурчал Уолтон, одной рукой перехватывая меня за талию и забрасывая себе на плечо, а второй удерживая под локоть предка. Я радостно хихикнула, наблюдая как кончики моих волос подметают землю, и попыталась (просто от нечего делать) стянуть с Уолтона джинсы. Ткань под вампирскими пальчиками заскрипела, меня чувственно встряхнули, выругались сквозь зубы и пообещали оставить под кустом, если не прекращу хулиганить.