Верховная Ведьма - Громыко Ольга

Прищурившись, я обвела взглядом края карьера — и вздрогнула. Слева что-то мелькнуло. То ли ветка колыхнулась, то ли кто-то — или что-то? — на мгновение выглянуло из кустов и юркнуло обратно.

— Ты видела? — согнувшись над передней лукой, шепотом поинтересовалась я.

Смолка согласно фыркнула и ускорила шаг.

Воспользоваться поисковым импульсом я не могла— карьер был слишком глубок, чтобы заклинание, достигнув края, перевалило через него и пошло дальше. Лучше всего оно действовало на ровной поверхности, огибая холмы в основании, на что нередко покупались неопытные маги, когда им на голову «откуда ни возьмись» прыгала затаившаяся на верхушке каменной глыбы зверюга.

Еще один едва уловимый промельк. По склону с вкрадчивым шелестом зазмеилась тонкая струйка песка.

Подгонять кобылу, что сделал бы любой нормальный человек, я не стала. Напротив — слегка осадила, ободряюще потрепав по шее. Смолка недовольно прижала ушки, но подчинилась. Колдовать на скачущей во весь опор лошади — не лучший вариант, а если мы внезапно рванем вперед, это только спровоцирует хищника. А так есть шанс ошеломить его своей наглостью — возможно, посчитает, что настолько самоуверенная всадница ему не по зубам, и пропустит. Вот за карьером стоит прибавить скорости, там хоть будет место для маневров. По песку же особо не разбежишься, взобраться по склону тоже не получится, зато и не спрыгнешь — слишком высоко, саженей двадцать.

Может, оно тоже ждет, пока мы выедем на ровное место? За карьером продолжается холмистое редколесье, куда охотно захаживают и лесные, и степные твари. Те же волки. Но преследующая добычу стая обычно воет, сверху же не доносилось ни звука. Обычные упыри?

Я на всякий случай потянулась проверить, как ходит в ножнах меч. И ощутила неестественное тепло рукояти.

Я просчиталась — оно-таки прыгнуло, быстро и ловко спланировав на коротких недоразвитых крыльях, предназначенных именно для такой атаки, а не полета. Длинные когти всех четырех лап глубоко впились в лошадиный круп, над моим ухом щелкнули зубы. Смолка взвизгнула и, не раздумывая, кубарем покатились по земле, подминая под себя неведомую тварь. Я успела соскочить и даже худо-бедно сгруппироваться. Будь дорога потверже, я бы отделалась парочкой синяков, но правая нога увязла в проклятом песке, застряв в щели между скрывавшимися под ним камнями, в то время как инерция продолжала увлекать тело вперед.

Раздался громкий хруст, спустя мгновение сменившийся нестерпимой болью в правой голени. Мне еще ни разу не доводилось ломать ногу, и новизна впечатлений выразилась в жутком вопле, многократно усиленном карьером и вознагражденном парочкой оползней. Впрочем, я себе льстила — звук тут был ни при чем. В карьер соскользнули еще несколько тварей, то прыгая вниз по склону, то с громким хлопаньем крыльев подъезжая на песчаной лавине. Три с разных сторон атаковали едва вскочившую на ноги Смолку; первая, бессильно щелкая зубами, трепыхалась на земле с переломанным хребтом. Пятая прямиком кинулась ко мне.

Ничего подобного я в жизни не видела — мохнатое тело на длинных пружинистых лапах, огромная пасть сплошь из клыков и неподвижные, как у зомби, фосфоресцирующие глаза, а за этой впечатляющей композицией — очаровательные лохматые ушки, которые так и хотелось потрепать.

Кобыла звучно лягнула когтистыми копытами одну из тварей, щелкнула клыками перед носом у второй, а когда та с визгом отпрянула, проскочила мимо нее и понеслась к выходу из карьера, так что третья приземлилась уже на пустое место. И с яростным рявканьем бросилась в погоню вместе с остальными, медленно, но верно настигая добычу.

Стиснув зубы, я кое-как приподнялась на здоровое колено, неловко рванула меч из ножен. Под таким углом он неизбежно должен был застрять на полдороге, но в последнюю секунду словно извернулся, торопясь оказаться на свободе. Сияние клейма заставило тварь отпрянуть, но она тут же напала сбоку, рванув зубами рукав. Серебряные шипы ее ничуть не впечатлили, разве что помешали как следует всадить клыки — они лишь скользнули по локтю, выдрав по клоку моей и курточной кожи. Развернуть меч для удара я не успевала, так что по простому саданула ей оголовьем по лбу. Гадина тоненько, совсем по-щенячьи взвизгнула и отскочила, мотая башкой и скребя ее лапами, как цапнутая шершнем.

Шум крыльев вовремя заставил меня оглянуться. Пульсар впечатался прямо в распахнутую пасть, отшвырнув тварь на добрую сотню локтей. Еще одна ловко развернулась в воздухе, приземлившись двумя саженями дальше, у меня за спиной, и тут же, нацелившись на мою шею, прыгнула. Меч, почти не встретив сопротивления, располосовал ее от грудины до паха. Кровь верткими ртутными шариками осыпалась с лезвия, не оставив на холодно блеснувшей стали даже пятнышка. Гадина рухнула на бок рядом со мной, судорожно взбила лапами песок и затихла.