Городская Ромашка - Кай Ольга

Мирослав пристально вглядывался в ее лицо, опасаясь заметить и не находя следов недовольства или испуга.

- Ты не сердишься на меня?

Ромашка отрицательно покачала головой:

- Нет. Ты только скажи, что было дальше.

- Дальше… Дальше я, Ромашка, увидел такое, что теперь полностью понимаю Сивера, понимаю, почему он переменил свое мнение.

- Понимаешь?

- Не поддерживаю, Ромашка. Но понимаю. И… и можно сказать, что увиденное избавило меня от излишнего оптимизма. Я не перескажу тебе всего, Ромашка, не проси. Это слишком… Даже для тебя, наверное, слишком страшно. Но после всего, сопоставив свой опыт и Сивера, я начинаю видеть, как из кусков разноцветной мозаики складывается цельная картина. Не очень приятная, но, по крайней мере, теперь мне понятно, что к чему… Так что разговор наш с Сивером действительно оказался полезен.

Он помолчал немного и добавил:

- Какая же ты умница, Ромашка!

От неожиданной похвалы на лице Ромашки появилась смущенная и вместе с тем довольная улыбка.

Они разошлись лишь когда совсем стемнело. Перед тем, как свернуть к своему дому, Мирослав вдруг протянул Ромашке небольшой полотняный мешочек, который целый вечер сегодня пролежал на траве рядом с ним.

- Это тебе.

Внутри оказались разноцветные нитки для вышивания.

Вода в реке стыла, и дни постепенно холодали. Сперва начали желтеть листья, и стена леса за опустевшими огородами постепенно перекрашивалась, теряя темно-зеленую окраску. Потом появился ветерок, что вместо летней прохлады принес пробирающий холод, и как-то вдруг стало понятно, что на дворе уже осень.

Ромашка закончила вышивать рубашку для Димки. Мальчику обновка понравилась, и вдохновленная успехом, девушка решила взяться еще за что-нибудь. Тетушка Злата принесла новой ткани и принялась учить Ромашку шить.

- Себе шить будешь, - сказала мать Тура. - А-то вон и надеть-то нечего - одно платье только.

И Ромашка шила, да только для себя оказалось совсем не так приятно и интересно, как для кого другого, кому потом свою работу подарить можно. Если бы она могла что-нибудь сделать для Мирослава - но нет: вышивать ему рубашки может либо мать, либо жена.

В один из таких дней, когда дыхание осени ощущалось явственно, но тепло ушедшего лета еще исходило от земли, пришло тревожное известие от Рубежного хребта.

Сокол был немолодым и многоопытным воином. Не раз ему пришлось выявлять вражеских лазутчиков, пытавшихся малыми группами незаметно перебраться через Рубежный. После большой битвы, что произошла почти столетие назад, города не осмеливались отправить за Рубежный большую армию. Тогда большинство городских вернулись домой с помутнением рассудка. Многие и не вернулся вовсе. Конечно, поселяне не были злыми или жестокими людьми, но когда на них нападал враг - его не жалели. Вот так и получилось, что едва ли не вся армия, собранная городами, вдруг повернула прочь от гор. Самого Сокола во времена той битвы еще на свете не было, но и дед, и отец рассказывали, да к тому же долгое время по нескольку месяцев в год патрулируя Рубежный, Сокол приблизительно мог представлять себе, что же произошло тогда, век назад.

Сегодня погода была ясная, и колонну военных машин Сокол заметил издалека. Острый взгляд хорошего стрелка позволил даже сосчитать их, после чего Сокол рассудил, что в этот раз им придется иметь дело не с небольшой группой, а с отрядом в полторы-две сотни человек. К тому времени колонну заметили и двое друзей Сокола, товарищей по оружию, что стояли на посту неподалеку, а там уже передали по цепочке и остальным патрулям Рубежного. Предупредив своих, что сам сообщит обо всем Совету, Сокол сосредоточился, представив себе мысленно старейшину Светозара из Вестового - уж он-то потом передаст известие и остальным мудрецам, и воеводе роднянскому Бравлину, и старостам ближайших поселений.

Передача такого сообщения требовала серьезного сосредоточения, и когда Сокол вновь нашел взглядом машины, те были уже близко. "Да, на этот раз всех не сдержим" - невесело подумал патрульный, наблюдая, как приближаются автомобили, как останавливаются неподалеку от хребта. Вот у подножия появились солдаты - Сокол насчитал двести человек - в полном вооружении, в защитных шлемах и бронежилетах. "От стрел наших, что ли?" - усмехнулся Сокол. Уж он-то знал, что без труда попадет в незащищенную шею солдата или в глаз, только вот поближе подпустить…