Правила черной некромантии - Малиновская Елена

— Нет! — почти закричал я. — Я не стану демоном!

— Я так и знал, что ты откажешься. — Странно, но в голосе Темного Бога не слышалось разочарования. Лишь едва заметное торжество. — Вулдиж, Вулдиж. Ты предсказуем. Тебе об этом говорили уже не раз, но не лень будет повторить. Дело в том, мой упрямый барон, что рано или поздно ты все равно придешь ко мне. Придешь по доброй воле. Я умею ждать. Если бы ты согласился сейчас — то поступил бы мудро. Это помогло бы избежать множества ненужных жертв. А так…

— Каких жертв? — спросил я, холодея от неожиданного укола ужаса. — Ты намекаешь…

— Таша погибнет от твоих рук. — Жестокое эхо прокатилось по темному помещению, дробясь от невидимых стен. — И не я буду тому виной, лишь ты. Ты знаешь, что в твоей душе зреет зло. Ты уже познал радость убийства, захватывающую сладость человеческого жертвоприношения. Рано или поздно, но ты захочешь повторить это ощущение. Северянину хватило ума сдаться мне прежде, чем пострадал кто-нибудь из его родных. Он признал необратимость судьбы. Но ты настолько упрям, что будешь стоять до последнего. И это не может не радовать меня.

— Ложь! — Я сжал кулаки, заметался в плотной пелене тумана. — Я никогда не причиню Таше вреда!

— Время покажет, барон. — Мелодичный смех. И совсем уже тихо, на грани восприятия: — До скорой встречи, мой будущий слуга.

В следующий момент темное марево вокруг меня закружилось, заплескалось, перехлестывая меня с головой. Внезапная слабость охватила тело, колени подогнулись сами собой, и я рухнул в прозаический обморок.

* * *

Перед моими глазами все расплывалось. Зрение никак не желало сфокусироваться на чем-то одном. Я несколько раз моргнул, пытаясь сосредоточиться. Удивленно хмыкнул, когда разглядел звездное небо у себя над головой. Забавно, я думал, что на землях мертвых его нельзя увидеть.

— Ты уже в своем мире, — произнес кто-то рядом. — Вулдиж, я обещал, что тебя вернут обратно. И не обманул тебя.

Я рывком сел. Правда, почти сразу с приглушенным стоном откинулся обратно на влажную холодную землю. От порывистого движения сильно затошнило. Перед глазами вновь закружился хоровод радужных пятен.

Осознание собственной беспомощности было невыносимым. Особенно если учесть, что рядом со мной находился демон. Да не обычный, а личный помощник Темного Бога.

— Не бойся, я не трону тебя. — Прохладная тряпка легла на мой пылающий лоб. — Если бы хотел убить — ты бы не очнулся.

— Что все это значит? — хрипло спросил я, силясь призвать хоть крупицу магической энергии к себе на защиту. — Я думал, что освобождение души Пакия заставит тебя покинуть этот мир. Чария ведь не призывала тебя. Она на самом деле думала, что старинный ритуал позволит ей поквитаться с давним врагом. Но не учла одной маленькой детали — этот призыв откроет двери между мирами. Несчастная душа Пакия, заблудившаяся между зеркалами, держала их постоянно открытыми. Поэтому я надеялся, что, захлопнув их, избавлюсь и от тебя. Никакой демон не сумеет продержаться в нашем мире достаточно долго без постоянной подпитки. Чария убивала родных сама, так что кровью ты не мог насытиться. Тогда возникает вопрос: почему ты остался в этом мире?

Я замолчал, судорожно переводя дух после гневной тирады. Да, я в самом деле считал, что Северянин задержался в этом мире обманом. Он не должен был здесь находиться. Никакой демон не имеет права быть в нашем мире. Единственное исключение: ритуал. Или же двери, открытые посредством его. Чария не призывала демона, но она открыла лазейку из мира мертвых. Поэтому я искренне не понимал, почему варвар до сих пор не удалился в царство своего господина. Или я страшно ошибся в своих расчетах?

— Ты действительно ошибся, — сухо подтвердил Северянин. — Дело в том, барон, что я не обычный демон, о чем не устаю повторять тебе уже жуткую уйму времени. Только ты почему-то предпочитаешь не слышать меня. Вулдиж, твои расчеты были бы верны, если бы ты имел дело с рядовым слугой Темного Бога. Но тебе не повезло столкнуться в противостоянии с его правой рукой. Созданием, более-менее сохранившим подобие свободной воли и возможность поступать так, как захочется.

— Даже так? — Я все-таки приподнялся. Оперся спиной на что-то твердое, мелко дыша широко открытым ртом. По телу разливалась преступная слабость. Хотелось лечь, закрыть глаза и провалиться в столь сладкую темную бездну небытия.