Война колдунов. Штурм цитадели. - Рудазов Александр

Прямо на рокушскую армию.

Раздались крики ужаса. Сейчас эта махина упадет — и убьет многие тысячи, если не десятки тысяч! Бежать бессмысленно — не успеть, никак не успеть!

И вдруг свист затих. Падение затормозилось. Ледяная глыба повисла в воздухе, словно подвешенная на невидимом канате.

— Удержишь?! - прорычал Креол, бешено двигая пальцами.

— Удержу, Верховный!… - скрипнул зубами Шамшуддин. Эбеновое лицо исказилось, пальцы мелко задрожали.

Креол кивнул и закрутил руку, словно швыряя бейсбольный мяч. Страшная волна жара окутала небесный айсберг — тот поплыл и потек, на глазах теряя форму. По краям потекли сначала тоненькие ручейки, а потом настоящие реки.

На солдат полился теплый дождик.

Яджун Испепелитель, увидев это издалека, лишь презрительно хохотнул. Вражеский колдун наглядно продемонстрировал — огонь сильнее льда.

Из просторных рукавов великого пироманта выпорхнули крохотные создания. Словно бы малюсенькие птички — но птички, сотканные из языков пламени.

— Жгите!!! - исступленно выкрикнул Яджун. — Жарьте!!! Обугливайте!!! Пусть все сгорит, пусть все обратится в пепел!!!

Миниатюрные элементали затрещали подобно сучьям в костре. Их хозяин взмахнул руками, и огненные птицы ринулись вниз, к скоплению солдат.

Эти колдовские создания неразумны. Они умеют только отличать своих от чужих. Своих — обходить, чужих… чужих атаковать.

И взрываться.

Внизу расцвели огненные цветы. Вспышка за вспышкой — одноразовые элементали уничтожают рокушцев сотнями. А из рукавов Яджуна выпархивают все новые и новые птички — он запасся ими еще до начала боя.

Учитель Яджуна, великий Брокхеймар Взрыв, часто повторял — нет ничего прекраснее мощного взрыва. Столб пламени до небес, исполинский огненный гриб — вот что по-настоящему ласкает глаз и сердце. Святая задача, самая жизнь истинного пироманта — сжигать и взрывать всё и вся.

— Огня, огня!!! - счастливо захохотал Яджун, подбавляя жару. — Больше, еще больше огня!!! Пусть все полыхает, ах-ха-ха-ха!!!

Но тут пришлось прерваться. С медленно плывущего в поднебесье коцебу ударил столб ледяной воды. Яджун зло заскрежетал зубами, выставляя защиту. Простая вода не причинит ему вреда, но потушит пламенный ореол, поддерживающий в воздухе.

Рядовой Четырнадцатого Фузилерного полка Химеки Тантален пораженно глядел на эту битву колдунов. Что и говорить, простому человеку в это пекло лучше не соваться — разметут в пыль, даже не заметив. Солдат должен драться с солдатом — их впереди как раз много…

— Гра-а-а-а-а-а-аррррр!… - послышался странно певучий рык.

— Единый, спаси и сохрани! — вскрикнул кто-то впереди. — Это что еще за… а-а-а!…

В стройные ряды ворвались словно бы живые смерчи. Рогатые чудовища вдвое выше человека, закованные в серый панцирь со множеством шипов. Пули от них просто отскакивают, штыки лишь легонько царапают броню, даже гранаты нипочем! Сами же они разрывают солдат с бешеной скоростью, рассекая кожу и мясо длинными костяными лезвиями.

Сверху несутся градом смертоносные снаряды. Другие твари — жирные, студенистые, будто огромные личинки — плюются разъедающим даже металл ядом. Стреляют навесом — на две, даже три тысячи шагов. В общую свалку, правда, не лезут — у них нет такой прочной брони, как у сородичей, приходится беречься пуль и штыков. В ближнем бою они выдыхают мощные пламенные языки, никого не подпуская вплотную.

Тантален отшатнулся — мимо пронеслось одно из жутких чудовищ. Его самого не задело, но двое товарищей попадали, распаханные надвое.

Еще один шипастый урод — и опять совсем близко. Танталена сшибло одной лишь ударной волной, всего обсыпав землей. Он упал, но тут же вскочил, щупая себя — нет, шалишь, не задет! Даже мундир целехонек!

— Вот оно как вышло… — тихо простонали рядом.

Молодой фузилер повернулся и жалостливо всхлипнул. Дядька Цветро лежит навзничь, держась за распоротую грудину. Оттуда со свистом вырывается воздух.

Одного взгляда достаточно, чтобы понять — никакой фельдшер не поможет. Старому солдату осталась минута, не больше.

— Да как же это, дяденька?! - наклонился к нему Тантален.

— Ша, молодой, не колгочи!… - прошептал капрал. — Я тебя учил воевать, теперь научу и умирать. По-нашему надо так — лежи ровно, гляди смело, твори последнюю молитву, зря не хнычь. А явишься к Вышнему Командованию — отдай честь по-солдатски и рапортуй, что сложил кости за родину, веру и государя…