Чисто семейное дело - Федотова Юлия

Иной раз бывает так: живет на свете человек, нелюдь ли, в бедности, если не сказать, в нищете, и голод и холод ему знакомы, и жилье у него убогое, и одет в обноски, да только нравом он веселее любого богача. И жизнь его катится легко и звонко, будто пустая телега с горы. Привыкший довольствоваться малым, он не изнуряет себя тяжким трудом. Другие смотрят на него свысока — ну, да он не гордый. Никто не завидует ему — и он никому не завидует. Нет тревоги о завтрашнем дне, — а чего тревожиться, когда нечего терять? Так и коротает он свой век — неприметно, бестолково, но счастливо.

Все сказанное можно в полной мере отнести и к Кнусскому королевству. Верно, когда боги делили мир между смертными, предки кнуссцев стояли последними в очереди. Вот и достались им вместо земли — камень да песок, вместо лесов — голые скалы, вместо теплого солнца — холодные сырые ветра и бесконечные дожди. Ни одной удобной гавани — сплошные рифы да мели. Ни топлива, ни подземных руд, ни дичи, — ничего! Даже трава толком не растет в Кнусских землях, скотину кормить нечем. Кормят водорослями — мясо воняет рыбой. Ею, рыбой, королевство и живет. Да еще кое-каким ремеслом, все больше бабьим. Небогато живет, скажем прямо. Ни с Оттоном, ни с Эттелией, ни с подземным Даан-Азаром — ближайшими соседями — даже сравнить нельзя.

Зато — праздник там чуть не каждую неделю. Зато — подати в казну народ платит мизерные. Зато — ни одной войны со времен Карола Великого! Ни одного набега, с суши, с моря ли! И орки, и фьординги, и сандарские пираты обходят Кнусские земли стороной: а что с них взять, кроме рыбы? Рагнар, как узнал о сватовстве, и то удивился:

— Папаша, да какой у нас может быть интерес в этой дыре?! Ее не то что смертные, все боги позабыли! Не на каждой карте его найдешь, — Кнусс твой! У нас что, своей, нормальной земли не хватает?

— Запомни, сын, — сказал тогда король Робер, — земля никогда не бывает лишней. Не нам, так потомкам нашим сгодится. И потом, Эттелия с каждым годом крепнет. Рано или поздно наложит лапу на Кнусс — зачем нам под боком эттелийская пехота?

— О! Так, может, это эттелийцы принцессу увели? — сообразил Хельги, выслушав рассказ Рагнара о незавидной кнусской жизни. — Нет невесты — нет династического брака! Им, эттелийцам, ваше соседство тоже радости не принесет, так ведь?

— Чем это мы им помешаем?! — возмутился престолонаследник. — Оттон первым ни на кого не нападает, таков наш нерушимый принцип внешней политики!

— Tempora mutantur! ^[1]— изрек ученый магистр. — Эттелийцы не могут быть уверены, что ваши принципы и в будущем останутся нерушимыми. Поэтому мы обязательно должны проверить эту версию. Если совершено преступление, надо искать, кому оно выгодно. Так всегда поступают мастера сыскного дела!

— А ты откуда знаешь, как они поступают? — насторожилась Энка. — Неужто ты и с сыскными знакомство водил?! Боги великие, как же ты неразборчив в отношениях!

Так уж повелось издавна, что в среде воинов сыскное дело уважением не пользовалось. И общаться с представителями сыскной гильдии считалось едва ли не более зазорным, чем с разбойниками и убийцами. Но Хельги на упрек сильфиды только фыркнул:

— Во-первых, ни с кем я знакомство не водил, просто услышал случайно, в другом мире. Во-вторых, не вижу тут ничего дурного. Быть воином-наемником ничуть не лучше, чем сыскным мастером. Они за деньги ловят воров и грабителей. Мы за деньги убиваем. Согласись, тоже не самое благородное занятие.

— Лично мы — Мир спасаем! — рявкнула уязвленная сильфида.

— По чистой случайности! — парировал демон. — Если бы Силы Судьбы выбрали Стражами других, мы до сих пор тупо убивали бы себе подобных без всякой высшей цели и пользы для общества. Так что не суди других, если сама не можешь служить образцом морали.

— Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива! — признала поражение Энка. А может, просто не захотела упустить возможность блеснуть очередной народной мудростью.

— Приехали! — объявила Меридит, обернувшись. — Тпр-р-ру! Пересаживаемся! — Она бросила поводья, спрыгнула с козел и растянулась во весь рост, наступив сапогом на подол юбки.

До королевского замка (именно оттуда, с места преступления, было решено начать поиски) друзья добирались с невиданной помпой: в шикарной королевской карете, запряженной четверкой резвых лошадей. На этом настоял король Робер. «Нечего кобениться! — сказал он упирающемуся сыну. — Ничего не позорище! Если жених, да не простой, а престолонаследник, едет впервые показаться на глаза будущему тестю, да не простому, а королю дружественной державы, он должен выглядеть представительно. Вон, хоть у Эдуарда спроси, у них в Ольдоне в таких вещах разбираются». Эдуард, паразит такой, тут же согласился: «Конечно, ваше величество! У нас в Ольдоне не то что королевская семья, даже придворные в собственных каретах ездят!» «Вот слышишь, что тебе культурные люди говорят!» Так и пришлось Рагнару смириться, исполнить волю отца.