Городская Ромашка - Кай Ольга

Отряд рассыпался по склону, без конца поливая лес автоматными очередями, почти сразу прозвучал приказ их командира. Видимо, чужие поняли, какую опасность представляют для них их же собственные гранаты, и по команде бросили их в лес.

В воздух взметнулись тучи листьев и веток вперемешку с осколками. Сиверу снова повезло - лишь чиркнуло что-то по щеке, едва оцарапав. Но он почувствовал смерть. Совсем рядом, где минуту назад стоял медноусый Яр из Вестового, прилаживал новую стрелу, готовясь поразить еще одного чужака… Яра больше не было. Как не было еще многих. А вражеский отряд бросился к разлохмаченной взрывами опушке леса.

Сивер не отвлекался. У чужих солдат больше не было гранат, но оставались патроны. Ему потребовалось всего несколько секунд, и вот один вражеский солдат выронил автомат и с воплем схватился за лицо кровоточащими пальцами. "Невелик урон, - подумал Сивер, - всего один человек… Нет, два! Кто-то из телепатов еще, оказывается, жив!" Рожок с патронами взорвался еще у одного солдата, а Сивер выбрал следующую цель.

После нескольких атак Сивера и его невидимого помощника - второго телепата Сивер почему-то считал своим помощником, не иначе - солдаты побросали рожки с патронами как можно дальше от себя. Теперь они надеясь только на защиту касок и бронежилетов, а также на преимущество перед бойцами, многие из которых были ранены осколками и не могли оказать должного сопротивления. С вершины тем временем раздалось громогласное "Ура!", и воины, вооруженные лишь холодным оружием, бросились на врага врукопашную, отвлекая внимание вражеского отряда от своих раненных товарищей.

Сивер уже не прятался. Он сделал еще пару шагов вперед. Ненависть кипела и бурлила в нем, стремясь вырваться наружу, и рука непроизвольно сжималась вокруг рукояти ножа, но Сивер помнил особый приказ - не двигаться с места, покуда остается хоть какая-то возможность атаковать силой сознания, не ввязываясь в физический бой. И все-таки приказ не включаться в рукопашную совершенно не означал, что Сивер вовсе не должен вмешиваться. Он выбрал одного из солдат и, собрав всю свою силу, ударил по незащищенному горлу. Ударил с расстояния в полсотни шагов, но его жертва, беспомощно хватаясь за горло, осела на землю и замерла. Он принялся за следующего. В это время остатки прятавшегося в лесах отряда с криком "Ура!" вылетели из-под прикрытия ветвей и тоже бросились врукопашную. "А Мирослава-то среди них и нет, - заметил Сивер. - А ведь наверняка должен бы быть здесь, в лесу. Неужто убили?" Странно, но эта мысль оказалась для Сивера очень и очень неприятной.

Сивер бил жестоко, при этом практически оставаясь на месте. Чужие с ужасом смотрели, как то один, то другой солдат вдруг хватается за горло, и хрипя, словно его душат, в конце концов, падает и больше не двигается. А Сиверу вдруг начало казаться, что что-то не так: падали не только те, кого атаковал лично он, и создавалось впечатление, что его помощник не только жив, но еще и прекрасно справляется с таким уровнем атаки, которому лишь не так давно обучили самого Сивера. "Кто же ты?" - гадал Сивер, и эти размышления не мешали ему атаковать все новых и новых противников.

Враги отступали к лесу. Сивер вдруг заметил, как один из чужих на секунду замер, глядя в лес неподалеку от того места, где стоял Сивер. И тут же схватился за горло. "Значит вот где прячется мой помощничек"… Сивер немного отошел в бок, в перерыве между двумя атаками, оглянулся и не сразу справился с удивлением - этого просто не могло быть!

Раненный, вероятно, осколками первых брошенных в лес гранат, Мирослав из Вестового уже не мог идти врукопашную. Опустившись на одно колено, и руками опираясь о землю, чтобы не упасть, он бил издалека, делая то же самое, что и Сивер. Да только Мирослав, на два года позже Сивера поступивший в обучение к наставнику, не должен был знать таких приемов.

Светло-серые глаза Мирослава на мгновение встретились с его глазами, и тут же взгляд Мирослава метнулся в сторону. Сивер тоже обернулся и обругал себя - надо же, так удивился, и даже разозлился, что не заметил крадущегося к нему противника. Это уже совсем плохо! Вражеский солдат упал замертво, но вместо благодарности Мирославу, Сивер почувствовал непонятное раздражение - надо же, раненный, едва-едва силы набирает, а творит такое, что даже его, Сивера, успевает опередить.

Спустившиеся с гор бойцы отвлекли на себя внимание солдат, но бой проходил теперь возле самой опушки, где было много раненных. Теперь Сиверу пришлось драться, и надо сказать, он был этому даже рад. Первый из троих, бросившихся на него противников, упал, хватаясь за горло. Чуть отклонившись в сторону от удара штыка второго, Сивер буквально вывернул из рук солдата автомат с пристегнутым к нему штыком и ударил в ответ. Потом обернулся к третьему и атаковал его без всякой телепатии. Затем Сивер вдруг подумал о том, что Мирослав не сможет отбиться, если на него нападут сразу несколько, и хотя не испытывал к нему особой симпатии, решил прийти на помощь.