Выбор наследницы - Александрова Кира

Она покачала головой.

— Никогда, — на её лице появилась грустная улыбка. — Хотя вокруг были симпатичные молодые люди… — неожиданно глаза Альмарис расширились, она тихо охнула от неожиданного понимания. — Наследницы не выбирают, кого любить… они просто не могут… А ты всё перепутал, — девушка провела пальцем по его щеке. — Ты украл Артефакт из этого мира, и первый узнал обо мне, даже раньше, чем Кендалл. Ты дал мне возможность выбрать самой, — она обхватила ладонями его лицо. — Пусть и несколько жестоким способом.

— Но ты едешь со мной в Херим Серт, — Ринал не сводил с неё взгляда, пытаясь не потерять нить разговора — глубокие зелёные глаза, казалось, смотрят прямо в душу. — За Артефактом.

— Но не для того, чтобы вернуть его, — тихо-тихо ответила Рили.

Ринал замер, с трудом веря только что услышанному.

— Что ты говоришь, родная…

— Я не хочу больше думать о долге, выборе, — продолжила принцесса. — Я хочу любить того, кого сама выберу. Помнишь нашу первую встречу? Меня ещё тогда потянуло к тебе, даже когда ты сам не до конца понимал, кто я такая и что со мной делать. Это пугало, потому что я не знала, что происходит. Ты начал ухаживать за мной, и это тоже было чем-то новым, даже Кендалл не пытался завоевать меня. Тебя я знаю гораздо лучше, чем его, знаешь ли. От твоего взгляда меня бросает в дрожь, хочется, чтобы ты прикасался ко мне, понимаешь? Украв Артефакт, ты дал мне возможность почувствовать, что же такое любовь по-настоящему, а отняв силу — сделал просто женщиной, способной самой решать, кого выбирать. Я хочу остаться с тобой, — какая-то часть души, очень маленькая, сжалась от страха после этих слов, мелькнуло эхо слов Райантэа, но Альмарис уже было всё равно.

Ринал прислонился к дереву и обнял девушку, прижав к себе.

— Спасибо, милая, — прошептал он, зарывшись губами в чёрный шёлк волос. — Я даже не надеялся когда-нибудь услышать эти слова. Но… Артефакт не позволит тебе любить меня, — в его голосе послышались грустные нотки. — Как только твоя сила вернётся, всё закончится.

Рили вздрогнула.

— Но чувства всё равно останутся, милый. От них никуда не деться, их у меня никто не отнимет, как это случилось с Кендаллом. Мне страшно, Ринал, — она помолчала. — Я… я не хочу возвращения Артефакта. Но тогда ты не сможешь остаться здесь.

— К сожалению, Артефакт должен быть в этом мире, — волшебник нахмурился. — Иначе всё здесь действительно может сойти с ума. Он поддерживает равновесие, а ты залог того, что это равновесие не будет нарушено.

— Но ведь ты не собираешься ни во что его превращать, или соединять с какими-нибудь Дополненными предметами! — Рили приподнялась и снова посмотрела ему в глаза. — Должен быть способ отдать его тебе и при этом не нарушить равновесие, должен, слышишь!

— Я его не знаю, милая, — Ринал убрал упавший локон. — Но приложу все усилия, чтобы узнать.

Она вздохнула и наконец улыбнулась.

— Я постараюсь помочь. А теперь давай не будем о грустном. Расскажи ещё что-нибудь о себе.

Когда солнце начало потихоньку клониться к закату, они вернулись. После позднего обеда Ринал извинился и сказал, что его ждёт ещё одно дело в городе.

— Я не задержусь долго, — нежно поцеловав девушку, волшебник ушёл.

Оставшись одна, Альмарис посидела в библиотеке, рассеянно почитав, потом прогулялась по садику. Неожиданно ноги сами понесли её в кабинет Ринала — он никогда не закрывал его, потому как по-настоящему ценных вещей или бумаг там не хранилось, да и вряд ли какой вор мог пробраться сюда. Рили приоткрыла дверь и скользнула в комнату.

Солнце заливало помещение золотисто-рыжими лучами, в камине тлели угли, на столе вперемешку лежали бумаги — всё как обычно. В дальнем углу висел Ламирон в серой дымке. Принцесса замерла, разглядывая меч и прислушиваясь к собственным чувствам, шевельнётся ли что-нибудь. Ведь когда-то этот клинок был с ней связан, пусть и не так, как Артефакт, но связь существовала. Подойдя поближе, она осторожно протянула руку, не касаясь дымки, но — ничего. Ни сожаления, ни тоски, ни желания снова взять его в руки. Рили медленно улыбнулась, испытывая облегчение, значит, ещё не всё потеряно. Она пока свободна, и отвечает за свои чувства и поступки.

— Я не хочу больше выполнять дурацкие обязательства, навязанные древними традициями, — пробормотала она. — И меч носить тоже не хочу.