Город потерянных душ - Клэр Кассандра

— Сначала мне нужно было привыкать к тому, что ты с Меткой. Теперь придется привыкать к тому, что ее нет.

— Что с Меткой, что без, я — это всего лишь я.

— Саймон, а ты помнишь, что было написано на клинке меча?

— Quis ut Deus.

— Это латынь. И это означает «Кто подобен Богу». Можно и так понять, что это вопрос с подвохом. Ответ — никто. Никто не подобен Богу. И кстати, ты сам только что произнес Его имя — Deus, Бог.

Саймон открыл и снова закрыл рот.

— Я…

— Кажется, Камилла говорила тебе, что может спокойно произносить имя Бога, потому что не верит в Него, но, по-моему, все дело в том, что ты думаешь о себе. Если ты думаешь, что проклят, ты будешь проклят. А если нет…

Она коснулась его руки; он ненадолго сжал ее пальцы и отпустил:

— Мне нужно немного подумать.

— Конечно. Захочешь поговорить — я готова.

— И я готов, если поговорить захочется тебе. Что бы ни случилось с тобой и Джейсом в Институте, знай, что ты всегда можешь прийти ко мне в гости поболтать.

— Как дела у Джордана?

— Неплохо. Они с Майей теперь вместе. Но сейчас в их отношениях такой период, что, мне кажется, лучше не вмешиваться. — Саймон покачал головой. — Джордан нервничает из-за того, что она ходила на свидание с парнями, а он последние три года прожил по-спартански, обучаясь в «Претор Люпусе».

— Ну, Майя справится.

— Ты же знаешь мужчин, — махнул Саймон рукой. — У нас хрупкое эго.

— Я бы не сказала, что у Джейса хрупкое эго.

— Нет, у Джейса эго подвида ПВО, — засмеялся Саймон. На его пальце блестело кольцо, выкованное феями. Теперь, когда другое кольцо было уничтожено, от него не было никакого проку, но Саймон его все равно не снял.

Клэри нагнулась и поцеловала его в лоб.

— Знаешь, ты лучший друг на свете, — сказала она.

— Я это и так знал, но все равно приятно слышать.

Клэри встала:

— Мы можем дойти до метро вместе. Если ты, конечно, не предпочтешь сидеть здесь, с моими предками, а не в своей уютной холостяцкой берлоге.

— Ну да. С сестрой и страдающим от любви соседом. — Саймон соскользнул с кровати и прошел вслед за ней в гостиную. — Ты не хочешь открыть портал?

Она пожала плечами:

— Не знаю. А зачем? Давай-ка лучше зайдем к Люку.

Саймон кивнул.

Люк сидел в кровати. Под его фланелевой рубашкой виднелись бинты. Перед ним лежала толстая стопка журналов. Саймон взял один из них и прочел вслух:

— «Зимняя невеста, ледяная принцесса». Ох, не знаю… По-моему, корона из снежинок Джослин не пойдет.

Люк вздохнул:

— Она решила, что нам стоит по-настоящему готовиться к свадьбе. Вернуться к нормальной жизни… — Под голубыми глазами Люка пролегли тени. Джослин рассказала ему об Аматис, еще когда он лежал в полицейском участке. Дома он ни разу не упомянул о сестре, и Клэри тоже молчала. — Будь моя воля, я бы сбежал в Вегас и отгрохал свадьбу за пятьдесят долларов, с тамадой Элвисом и гостями в костюмах пиратов.

— В таком случае, я бы была подружкой боцмана, — засмеялась Клэри и повернулась к Саймону: — А ты…

— О, нет! Я слишком крут для костюмированных свадеб.

— Прости, но ты ботаник, — с любовью поправила его Клэри.

— Быть ботаником круто, — заявил Саймон. — Девочки обожают умных мальчиков.

— Вы пришли, чтобы что-то сказать мне? — вмешался Люк.

— Я иду в Институт увидеть Джейса, — сказала Клэри. — Тебе что-нибудь принести оттуда?

Он помотал головой:

— Нет, спасибо. Твоя мама пошла в магазин, скоро вернется. — Он приподнялся, чтобы поворошить ей волосы, и поморщился: раны затягивались медленно. — Счастливого пути, моя девочка.

Клэри подумала о сердитой Маризе, усталой Изабель, мрачном Алеке и о Джейсе, который не хотел ее видеть, и вздохнула:

— Спасибо.

Холод в метро ясно говорил о том, что в город пришла зима. Алек шел вдоль рельсов, у его лица конденсировались белые облачка пара. Свободную руку он убрал в карман синего пальто, чтобы согреться. В другой руке он держал колдовской огонь, освещая тоннель. Кремовые и зеленые плитки, провода, болтающиеся на стенах, как паутина, — по этому тоннелю давно уже не ходили поезда.

Алек встал раньше, чем проснулся Магнус. Тот теперь оставался в постели подолгу, восстанавливая силы после битвы при Беррене. Колдуны бессмертны, но все же уязвимы. «На пару дюймов выше — и мне пришел бы конец. Сердце остановилось бы», — печально заметил Магнус, осматривая рану.

Были мгновения, когда Алек и вправду верил, что его друга больше нет. А ведь он так боялся, что состарится и умрет раньше Магнуса. Какая горькая ирония! Ну и дурак же он был, когда всерьез задумался над предложением Камиллы.

Впереди была хорошо освещенная станция «Сити-Холл». Он уже собрался погасить колдовской огонь, когда за спиной раздался знакомый голос:

— Алек… Александр Гидеон Лайтвуд.

Сердце Алека ушло в пятки. Он обернулся:

— Магнус?

Магнус шагнул в круг света. Выглядел он неважно: глаза были скрыты тенью, колючие волосы взъерошены. На нем был только твидовый пиджак поверх футболки, и Алек подумал, что ему, наверное, холодно.

— Магнус, — снова произнес Алек. — Я думал, ты спишь.

— Как видишь, ты ошибался.

Алек нервно сглотнул.

— Ты преследовал меня? — спросил он.

— Можно сказать и так. Но вообще-то я знал, куда ты идешь. — Магнус достал из кармана сложенный листок бумаги. В полумраке Алек мог разобрать только то, что на нем была надпись, сделанная аккуратным витиеватым почерком. — Знаешь, когда она сказала мне, что ты был здесь, и рассказала о сделке, которую ты с ней заключил… Я не поверил. Не хотел верить. Но вот ты здесь.

— Камилла сказала тебе…

Магнус поднял руку, чтобы прервать его.

— Стой, — устало произнес он. — Конечно сказала. Я ведь предупреждал тебя, что она еще та интриганка. Как ты думаешь, кого бы она предпочла видеть на своей стороне, тебя или меня? Тебе восемнадцать, Александр. Сильным союзником тебя не назовешь.

— Сделка отменяется, — сказал Алек. — И я бы этого никогда не сделал.

— Ты пришел сюда, на заброшенную станцию, только для того, чтобы сказать ей это? — удивился Магнус. — А не проще ли было остаться дома?

— Это было бы…

— Не понимаю тебя, Алек. Почему ты здесь? Что за тяга ходить по гостям?

Алек опустил голову. Он хотел объяснить Магнусу, что ходил к Камилле еще и потому, что только с ней мог поговорить о своем друге. Камилла знала Магнуса так же близко, как и он, и она видела в нем не колдуна, а… любимого, со всеми его недостатками и странностями.