Пир стервятников - Мартин Джордж

— …то он вас убьет.

— Или я его. Поможете мне похоронить бедного Крэба, сир?

— Ни один истинный рыцарь не в силах отказать такой красоте. — Сир Хиль слез со стены, и они втроем закидали землей могилу. Луна поднималась все выше, и головы забытых королей под землей шепотом рассказывали свои секреты.

Под палящим солнцем Дорна богатство измеряется не только золотом, но и водой, поэтому все его колодцы ревностно охраняются. Но колодец в Шандистоне высох лет сто назад, и его хранители переместились в более влажную местность, бросив свое скромное жилище с колоннами и тройной аркой. После них сюда явились пески и вернули себе прежнее достояние.

Арианна Мартелл с Дрю и Сильвой приехала в заброшенную усадьбу на закате, когда весь запад пламенел золотом, пурпуром и киноварью. Казалось, что сами руины тоже горят: поваленные колонны излучали розовый свет, по каменным полам с глубокими трещинами ползли красные тени, золотые и рыжие пески угасали и лиловели вместе с меркнущим небом. Гаррин прибыл на несколько часов раньше, рыцарь по прозванию Темная Звезда находился здесь со вчерашнего дня.

— Красиво тут, — заметил Дрю, помогая Гаррину поить лошадей. Воду они привезли с собой. Дорнские кони быстры, неутомимы и могут долго бежать там, где другие лошади падают, но даже им иногда нужно пить. — Как вы узнали про это место?

— Дядя привозил меня сюда вместе с Тиеной и Сареллой. — Арианна улыбнулась, вспомнив об этом. — Он ловил ядовитых змей и показывал Тиене, как выдаивать из них яд, не опасаясь за свою жизнь. Сарелла переворачивала камни, сметала песок с мозаики и хотела узнать все о людях, которые жили здесь.

— А что делали вы, принцесса? — спросила Крапинка.

Принцесса сидела у колодца и воображала, что ее привез сюда рыцарь-разбойник, чтобы сделать с ней все, что придет ему в голову. Высокий, сильный, черноглазый, с острым гребнем волос на лбу. Что только не сохраняется в памяти…

— Я мечтала, — сказала она, — а когда солнце закатилось, я села у ног дяди и стала просить его рассказать сказку.

— Принц Оберин знал множество сказок. — Гаррин, ее молочный брат, тоже был тогда с ними — они никогда не разлучались с тех пор, как научились ходить. — Помнится, в тот вечер он рассказал нам про принца Гаррина, в честь которого меня и назвали.

— Гаррин Великий, — подсказал Дрю, — герой ройнаров.

— Да. Он наводил ужас на всю Валирию.

— Они поужасались, а потом убили его, — сказал сир Герольд. — Может, и меня бы назвали Герольдом Великим, если б я положил в смертельной битве двести пятьдесят тысяч своих солдат? Уж лучше останусь Темной Звездой — этим именем я хотя бы обязан себе одному. — Он сел на обод сухого колодца и стал точить меч.

Арианна пристально следила за ним. Он достаточно знатного рода, чтобы сгодиться в консорты. Отец усомнится, в здравом ли я уме, зато дети у нас будут красивы, как повелители драконов. Если и есть в Дорне мужчина красивей его, ей такой неизвестен. У сира Герольда Дейна орлиный нос, высокие скулы, сильный подбородок. Бороду он бреет, но густые волосы падают на плечи, как серебряный горный ледник, разделенный надвое черной как смоль полосой. Рот, однако, у него злой, а язык еще злее. Глаза при свете заходящего солнца кажутся черными, но Арианна видела их вблизи и знает, что они фиолетовые. Темно-лиловые и гневные.

Почувствовав, вероятно, на себе ее взгляд, он поднял глаза от своей работы и улыбнулся. К щекам Арианны прилила кровь. Не надо было его сюда брать. Если он вот так же посмотрит на нее при Арисе, песок обагрится кровью… кто знает чьей? В Королевскую Гвардию по традиции отбираются лучшие рыцари Семи Королевств, но у Темной Звезды своя слава.

Ночи в пустыне холодные. Гаррин набрал дров для костра — сухие белые ветки деревьев, погибших сто лет назад. Дрю, насвистывая, постучал по кремню и развел огонь.

Они сели в кружок, передавая друг другу мех с летним вином. Темная Звезда не участвовал в этом — он пил неподслащенную воду с лимоном. Гаррин, будучи в приподнятом настроении, развлекал их последними новостями из Дощатого города в устье Зеленой Крови, куда речные сироты собираются на торг с кораблями из-за Узкого моря. На востоке, если верить морякам, творятся чудеса и ужасы: восстание рабов в Астапоре, драконы в Кварте, серая чума в Йи Ти. На островах Василиска появился новый пиратский король, совершивший набег на Высокодрев. В Квохоре приверженцы красных жрецов взбунтовались и хотели сжечь Черного Козла. А Золотые Мечи расторгли договор с Миром, когда мирийцы как раз собрались выступить на войну с Лиссом.

— Лиссенийцы перекупили их, — предположила Сильва.

— Мудрые и трусливые лиссенийцы, — добавил Дрю.

Но Арианна-то знала, в чем дело. Если у Квентина будут Золотые Мечи… «Сверху золото, под ним жгучая сталь», — гласит их девиз. Твоя сталь должна жечь очень горячо, братец, если ты вздумаешь тягаться со мной. Арианну в Дорне любят, а Квентина знают плохо. Один отряд наемников этого не изменит.

— Пойду отолью, — сказал, поднявшись, сир Герольд.

— Смотри под ноги, — предостерег его Дрю. — С тех пор, как принц Оберин подоил здешних гадюк, прошло порядочно времени.

— Я вскормлен змеиным ядом, Дальт. Гадюка, которая укусит меня, пожалеет об этом. — И он ушел в проем разрушенной арки.

— Вы уж простите, принцесса, — тихо промолвил Гаррин, — но этот человек мне не нравится.

— Жалко, — заметил Дрю, — он-то, сдается мне, от тебя без ума.

— Он нам нужен, — напомнила всем Арианна. — Без его замка нам просто не обойтись, и его меч, возможно, тоже понадобится.

— Горный Приют — не единственный замок в Дорне, — вставила Крапинка, — и есть много других рыцарей, которые любят вас. Дрю, скажем.

— Верно, — подтвердил тот. — У меня отменный конь, славный меч, и доблестью я уступаю… ну, разве что некоторым.

— Какой-нибудь паре сотен, сир, — подсказал Гаррин.

Арианна молчала. Дрю и Крапинка — самые близкие ее друзья после кузины Тиены, а Гаррин поддразнивает ее с тех самых пор, как они вместе сосали грудь его матери, но сейчас она не в том настроении, чтобы шутить. Солнце зашло, и на небо высыпали звезды. Сколько же их… Арианна прислонилась спиной к колонне. Может, и брат ее смотрит на те же звезды, где бы он ни был? Видишь вон ту белую, Квентин? Как ярко она горит. Это звезда Нимерии, а тот млечный шлейф позади нее — это десять тысяч ее кораблей. При жизни она не уступала мужчинам, и меня ждет та же судьба. Ты не отнимешь у меня то, что принадлежит мне по праву рождения.