Хроники Севера - Аэри Ларк

— Не плачь… Карее скажет тебе все. Удачи! — И ведьма замолчала, все больше впадая в оцепенение, вызванное заклинанием.

Доставив тело уснувшей Араны в усадьбу, девушка бросилась искать Кареса. За все это время она так и не смогла до конца привыкнуть к этому человеку, бывшему на самом деле зорхайном, но терпела его и уважала за исполнительность. Поисковые заклятия тут не действовали, во всяком случае у нее.

Карее обнаружился, как всегда внезапно, на одной из дорожек парка; было видно, что он спешит.

— Юная да-нери, — поклонился он, пытаясь обойти девушку.

— Постойте, Карее! — Рада заставила себя посмотреть прямо ему в лицо. — Арана… она… просила вас…

Карее остановился.

— Что с госпожой?! — спросил он, глядя в глаза девушки.

Рада не отвела взгляда, как делала это порой.

— Она серьезно пострадала от магического воздействия и зачитала заклинание стазиса. Сказала — вы знаете, что нужно делать дальше.

Карее сел на старую скамейку и опустил голову.

— На сколько времени рассчитан стазис, вы знаете? — бросил он.

— До выздоровления, — тихо произнесла девушка.

Несколько минут он молчал, потом встал, бросил на Раду взгляд, полный боли, и протянул ей руку.

— Идемте, молодая да-нери!.. — сказал он с едва заметным вздохом.

Когда они подошли к неподвижному телу старшей ведающей, Карее уже успел взять себя в руки, и по его голосу нельзя было понять ничего:

— Да-нери Арана предусмотрела возможность такой ситуации. На этот случай подготовлен специальный склеп, он находится за пределами основной территории усадьбы, в склоне холма. Подходы к нему и сам склеп защищены долговременными заклинаниями, не завязанными на саму Арану.

Девушка слушала молча, все еще пытаясь осознать случившееся.

— Я знаю «ключ», — продолжал высший зорхайн. — Вам он тоже должен быть известен.

Рада порылась в своей памяти и вспомнила, что около года назад наставница действительно заставила ее скрупулезно заучить довольно сложный ритуал, называемый «ключ», но ключ к чему, не пояснила.

Девушка кивнула.

— Вам, наверно, объясняли, что заклятие стазиса весьма специфично — чем на дольший срок оно налагается, тем больше поддерживает само себя. Неопределенность срока и условий пробуждения усиливает этот эффект. Я хочу сказать, что для того, чтобы вывести кого-то из длительного стазиса, нужен посторонний человек, иначе заснувший может не проснуться вообще, медленно угасая во сне.

— Но заклятие же наложено «до выздоровления»?! — несколько удивилась Рада.

— Это как раз самый неприятный случай. Заклинание не имеет ума, — криво усмехнулся Карее. — «До выздоровления» в данном случае означает только одно — раньше того, как силы и здоровье человека не восстановятся хотя бы до среднего уровня, разбудить его попросту невозможно.

Девушка хотела заплакать и не могла. Что же это получается, ее наставница на десять — пятнадцать лет останется закрытой в склепе, и только по истечении этого срока можно будет попытаться ее разбудить? И получится ли?.. А Карее как раз спросил:

— Через сколько лет ориентировочно госпожа просила ее разбудить?

— Лет через десять — пятнадцать, — через силу произнесла Рада.

— Хорошо. Тогда вы можете появиться здесь лет через восемь и начать попытки разбудить ее.

— То есть? — недоуменно спросила девушка.

— Большинство маскирующих это место заклинаний скоро рассеется. Может, что-то и останется, но я не знаю. Место станет доступно любому прохожему. После помещения Араны в склеп надо будет спрятать основные ценности. Я останусь здесь на некоторое время и приведу дом в такой вид, чтобы его можно было оставить лет на десять, йотом уйду. Вам с мальчиком, я полагаю, стоит уходить как можно раньше.

Рада кивнула. Именно то же говорила ей наставница.

На исходе зимы Тарелу начали беспокоить странные ощущения. Временами она чувствовала тяжелый взгляд со стороны, хотя вокруг никого не было, а порой окружающий мир казался нарисованным на тонкой ткани. Тарела вздыхала и отгоняла от себя дурные предчувствия, но как ведающая понимала, что грань, отделяющая ее от какого-то чуждого для людей мира, становится все тоньше. Потом появились сны. Сперва они вызывали просто ощущение безотчетного ужаса из-за враждебного присутствия чего-то, чему она не знала названия. Постепенно это присутствие начинало ощущаться все отчетливее, и нечто, воспринимаемое как голоса, стало требовать у нее отдать, точнее, вернуть Лорну, для чего Тарела должна была отказаться от девочки.