По ту сторону льда - Бушков Александр

Сварог откровенно разглядывал своего визави. Крепкий мужик, сразу можно сказать, не склонный к сантиментам, все известные Сварогу наколки изобличают человека серьезного, не разменивавшегося на оставленных без присмотра кур и кошельки зазевавшихся на рынке мещанок. Значения некоторых рисунков Сварог, правда, не знал, загадочные насквозь картинки, но, опять-таки, вряд ли они символизировали мелкоту…

Ага, вот оно что! Полы хомерика разошлись, – а рубахи на главаре не было – и Сварог без труда разглядел наколотую против сердца синей краской корону, не похожую ни на одну из таларских, но выполненную с величайшим тщанием. Ну, следовало ожидать… Отличительный знак «тарабарского принца», или, пользуясь земными категориями, вора в законе.

Хомерик, кстати, показался ему смутно знакомым. Он не мог бы утверждать со всей уверенностью, но не особенно удивился бы, окажись это его собственная одежда, размер подходил, да и цвет тот же самый…

– Как поживаете, жа́мый? – вежливо поинтересовался главарь.

Это словечко Сварог прекрасно знал. «Жамый» – сокращение от «уважаемый», так обращаются друг к другу люди, не имеющие дворянского титула и не состоящие в Сословиях, – вполне вежливое обращение, обиходное, без тени насмешки, неприязни, оскорбления…

– Благодарствуйте, жамый, – ответил Сварог в тон. – Жизнь идет своим чередом, но, откровенно признаюсь, не особенно радует…

Главарь усмехнулся уголком рта, тронул ногтем большого пальца наколку-корону:

– Видывали? Смутрите, будто понимаете, что к чему…

– Что это значит, примерно знаю, – сказал Сварог, тщательно взвешивая слова. – На живом человеке, правда, видеть до сих пор не доводилось, да и на мертвых тоже… Вы, значит, насколько я понимаю, тоже попали под указ?

– Вот именно, жамый, – сказал главарь с некоторой грустью. – Король наш Сварог, реформатор сраный… Совершенно не уважает сложившихся традиций, гребет под метелку и мелкоту, и солидных людей. Скажу вам по совести: только я начал обживаться в одном нескучном местечке, именуемом каторгой, только начал усматривать слабые места в изгородях и маршрутах вахарей, которые человек понимающий всегда может со временем использовать к своей выгоде – как, нате вам, грохнул указ, словно гром с ясного неба, и потащили меня на корабль… В одночасье рухнули все планы – между прочим, толковые и выполнимые… Я слышал, что у вас произошло. Точнее, как вас прихватили для ровного счета… Я так понимаю, это прискорбное событие и ваши жизненные планы нарушило?

– Не то слово, жамый, – сказал Сварог. – Не то слово…

– Значит, смело можно сказать, что мы с вами собратья по несчастью, а? Можно спросить, каковы ваши дальнейшие планы? Что-то до сих пор вы не кричали туда, наверх, что произошла ошибка и нужно немедленно восстановить справедливость…

Сварог хмыкнул:

– Позориться? Кто поверит?

– Я смотрю, вы человек несуетливый и трезвомыслящий… Можно спросить, чем на жизнь зарабатывали до этого прискорбного события?

Почти не раздумывая, Сварог ответил:

– Купец. Из Готара. Собственно, не купец, а, как бы это выразиться… У нас крохотная страна, знаете ли. Далеко не все так расписано и регламентировано, как в больших державах. Ну, и мы, соответственно, не привязаны так к одному-единственному ремеслу, как это обстоит в каком-нибудь Снольдере или Ронеро. Подворачивается случай – торгуем. Если случится подряд взять, еще как-нибудь подработать, – и этого не упускаем. Одним словом, грошик к грошику – глядишь, и аурей сколотился…

– Понятно. В таком случае, может, и таверну «Бешеный кабан» знаете?

– Ту, где заправляет Кривой Арак? Кто ж ее не знает… Хорошо идут дела у Арака, пристройку ладит, соседний участок прикупил, расширяться думает. Народу туда в последнее время нахлынуло изрядно, новые большие дороги образовались, денежки звенят…

– И в Карагуле бывали?

– А как же, – сказал Сварог. – Если вы знаете тамошнюю водяную мельницу, то хозяин, Соло Бабья Погибель – мой старый приятель…

Подобных расспросов он не боялся – хорошо знал Готар (хотя с теми, кого сейчас зачислил в друзья-приятели, был знаком исключительно заочно, по донесениям полиции).

Однако собеседник новых вопросов задавать не стал. Протянул с прежней интонацией:

– Понятно… Ну что ж, если вы и не готарский, то в Готаре безусловно бывали, очень уж быстро и уверенно отвечаете. А вы ведь не могли знать, что я в первую очередь о Готаре спрошу…