Трон императора - Мазин Александр

И с тех пор никогда не забывал о величайшей, чье имя на языке смертных: Таймат.

Сон всегда оставался неизменным. Словно выполняя обряд, царь карабкался вверх, повисал и, разжав руки, падал в бездну, соединяя два мира своим крохотным человеческим телом.

Вот и сейчас Фаргал просто разжал руки и полетел вниз. Сердце его прыгнуло к горлу в ожидании боли… Но боли не было. На сей раз Повелитель снов избавил его: Фаргал проснулся.

Но – не там, где уснул.

Царь лежал на плоской каменной плите посреди невероятных размеров пещеры. Совершенно пустой и освещенной так ярко, словно наверху сияло солнце. Только не было солнца под уходящим на тысячи локтей вверх сводом.

Фаргал попытался встать, но тело его будто прилипло к камню. Все, что удалось: закрыть и открыть глаза. Камень был твердым и теплым. Почему-то в голову Фаргала пришла мысль о жертвоприношении. Но где тот бог, которому он предназначен? И как его могли украсть из тщательно охраняемого дворца? Как чужое колдовство осталось незамеченным его магами?

Руки царя были раскинуты по сторонам. Между ступнями – около двух локтей. Фаргал не мог двигаться, но мог шевелить пальцами. Почему-то это успокоило царя. Нет, не это: он вспомнил Сон. Сон, так внезапно оборвавшийся. Или – это лишь продолжение Сна?

Фаргал прошептал тайное имя и послал вдогонку ушедшим словам мысленный зов.

И Она пришла.

Возникла из воздуха прямо над ним. Будто высеченные из розового мрамора ступни плавали на высоте локтя над коленями лежащего царя.

Сказать, что Таймат – красива, значило оскорбить ее. Она была Богиней! От одного взгляда на ее тень у людей перехватывало дыхание. Один взгляд на нее саму – и никакая женщина больше не покажется желанной.

Богиня!

Она взирала на царя сверху – и все посторонние чувства его растворились, как мед – в горячем вине.

Царь-воин, никогда не знавший близости с земной женщиной, никогда не желавший ни одной земной женщины, знал, почему он – таков. Если смертный удостоен внимания Богини, у него не будет наследников. Разве что сама Богиня пожелает этого. Но Фаргал не мечтал о подобном. Ему довольно было, что Таймат – перед ним.

– Здравствуй!

Глас Ее был под стать облику. Фаргал нежился в звуке, не понимая смысла сказанного. Минута понадобилась ему, чтобы понять: Богиня приветствует его!

– Здравствуй и Ты, Госпожа! – проговорил он, и собственная речь показалась омерзительной, как хрюканье вепря.

– Ты долго ждал Меня, Фаргал? Не слишком долго ждал?

– Целую вечность…– пробормотал Фаргал, передернувшись от кощунственного звука собственного голоса.

Бесконечно долго освещенный нежностью лик Богини склонялся к Ее любимцу. Потом чудесные уста открылись – и песнь Таймат наполнила все вокруг:

• – Тебе грозит опасность, царь!
• Но не твоя вина!
• Твоя Карнагрия, мой царь,
• Великая страна!

• И древностью своих корней,
• Проросших сквозь века,
• Твоя Карнагрия, о царь,
• Темна и глубока!

• И кровью трон ее залит,
• Ты знаешь сам, о царь,
• Как белизну дворцовых плит
• Чернит пожарищ гарь!

• Не медли, царь, седлай коня,
• Сзывай свои полки!
• И для нее, и для Меня —
• Вся мощь твоей руки!

• И для нее, и для меня
• Сзывай полки, о царь!
• Твой враг главу свою поднял!
• Не медли, царь!
• Ударь! 

– Я сделаю… Все, что Ты скажешь…– прохрипел Фаргал, чьи глаза не отрывались от ослепительного лица Богини, а тело корчилось от невыносимой тоски.

О! Теперь он знал, почему держит его камень!

– Я сделаю… Только скажи…

• – Ты все узнаешь, царь. В свой срок.
• Когда придет пора,
• В полночный час, когда глубок
• Сон смертных, ты с одра
• Восстанешь, царь! Тогда скачи
• Туда, где вязов кров,
• К Венчальной Роще. Там, в ночи,
• Найдет тебя Мой зов.
• И там узнаешь ты, о царь,
• Что суждено узнать!
• И будет верен твой удар
• Победоносна рать! 

– Но…– в смятении воскликнул Фаргал.– Ты… Я не смогу… жить!

Рука Богини простерлась над ним:

• – Чиста забвения вода.
• Тонка златая нить.
• Луч солнца ранит грани льда,
• Но смертный должен жить

• В страданьи, чтоб острей впитать
• Миг счастья, Мой Фаргал!
• Живи, не уставая ждать,
• Живи, чтоб час настал!

• Будь тверд: когда придет твой Рок,
• Рази, Моя стрела!
• Рази так верно, как клинок,
• Что Я тебе дала!

• А Я пожар в твоей груди
• Смирю (в который раз!).
• Проснись, любимый, и иди.
• И побеждай!
• Для нас! 

Дождь пролился из сияющей руки на распростертое тело царя – и угли, в которые превратилось его сердце, остыли. А потом сияние померкло, стены огромного зала канули в небытие, и… царь проснулся в собственной опочивальне, с сердцем, колотящим в грудную клетку с неистовостью молотобойца. Фаргал смутно помнил свой Сон. Так всегда бывало, если Она приходила к царю не во плоти, а в своем истинном облике. Как этой ночью.