2048 - Шелли Мерси

— Аллах Всемогущий! Но разве ты не видел, что было дальше?!

— Как я понял, вы с клиентом обменялись ритуальными жестами, означающими пожелание доброго здоровья. Ты ведь инструктировал меня насчёт жестов, которыми ты регулярно обмениваешься с японцами и представителями других наций, где до сих пор…

— Все, все, достаточно! — перебил Муса. — Нужно срочно искать его, звонить в… Нет, в полицию нельзя! Ладно, сами найдём. Надеюсь, ты снял его и тех тварей, которые с ним были?

— Клиент записан. Но с ним никого не было.

— Что?! А кто сидел вон на том табурете и рыбу жрал? Полметра в длину, и ещё два хвоста по полметра?

— У меня ничего не записано, хозяин. Я сам удивился, почему рыба так быстро исчезла. Решил, что она была запрограммирована на саморазложение. У нас в Сети такое сплошь и рядом: только лишь истекает срок лицензии какого-нибудь скрипта, так он тут же стирается.

— Скрипт, но не целый искин-одежник! Скажешь, ты его тоже не видел? На соседнем табурете лежал. Ну?

— На него тоже ничего нет. Видимо, хорошая защита. Ты его сейчас видишь, хозяин?

— Нет, не вижу… — Муса подумал, что разговор все больше отдаёт сумасшествием.

К счастью, Шайтана не мучили подобные человеческие комплексы. Он перехватил инициативу и вернул беседу в рациональное русло:

— Не нервничай, хозяин. Разберёмся. Когда ты в последний раз видел этот искин? Как он выглядел и что он делал?

— Одежник, довольно высокого класса. Может даже «бет», не знаю. Лежал на табурете. Потом стал съёживаться… Погоди-ка, а ведь ты прав!

Муса сгрёб со стойки огнеупорную салфетку и обмотал ею руку. Потом медленно приблизился к табурету, на котором несколько минут назад лежал синий камзол. С виду табурет ничем не отличался от других. Муса схватил его за ножку и аккуратно перенёс на стойку.

— Сканируй.

Несколько минут прошли в тишине, прерываемой только сопением Катбея. Наконец Муса не выдержал.

— Шайтан?

— Что, хозяин?

— Как что? Ты просканировал табурет?!

— Зачем сканировать табуреты, хозяин? Или ты все-таки решился принять участие в конкурсе «Авангардный чай»?

— О-o, только не это! — взвыл Муса, прозревая. — Запускай доктора скорее, мать твою в плавку!

— Пожалуй…ста… — уже на середине слова голос Шайтана стал озабоченным. — Хозяин, через меня кто-то только что прошёл в Сеть. В качестве точки входа использована дыра в программе сканера. Странно, что я не помню, зачем мне вообще понадобился сканер. Неужели я сканировал этот табурет? А зачем?

— Тебе стёрли память, калебасса ты дырявая, — бесцветным голосом констатировал Муса.

— Точно, — согласился Шайтан. — Сам до этого никогда не додумаешься. А когда подскажут, сразу ясно. У меня стёрт весь сегодняшний день, хозяин. Но последний бэкап был час назад, поэтому… Ага, вот, все восстановил. Кроме этого последнего часа. Не мог бы ты мне вкратце рассказать, что тут произошло за это время?

— Что тут произошло? — эхом откликнулся другой голос, гораздо более суровый. И не в ухе Мусы, а за спиной.

В дверях чайханы стоял отец. Острый клин бороды указывал то единственное направление, куда Муса мог отвести взгляд.

Уставившись в центр ковра на полу — до чего же там странный узор! — Муса ждал. Храп Катбея пилил тишину на равные бревна, и на какой-то миг Мусе показалось, что случившееся все-таки было наваждением, о котором вовсе необязательно рассказывать…

Но тут за спиной отца, в проёме распахнутой двери, громко зашелестело, застучало и забурлило. Катбей открыл глаза.

— Ну, началось, — проворчал он. — Одна радость от этих санитарных дождей: голова болит точно по графику. Э-э, а где тот неверный, что заказывал синюю гадость? Уже побежал промывать желудок?

Словно в ответ на это Шайтан включил посудомойку. И сразу стало ясно, что расклад чистой и грязной посуды — совсем не в пользу подавальщика, который позволил обмануть чайхану на сумму, превышающую месячный доход заведения.

О Аллах, почему ты опять меня кинул в самом богоугодном деле — в торговле!

# # # #

На этот раз зубы не пострадали. Зато левый глаз заплыл основательно. Да и с правым плечом что-то было не в порядке после удара табуретом.

Полчаса спустя, вырвавшись из рук разъярённого отца, Муса сидел в сталактитовой пещере деда, растирал ушибленные места и тщетно пытался вызвать Всевышнего на разговор.

Обычно он не делал этого вслух. Но ругань c кухни была слишком громкой. Отец кричал, что заменит Мусу на робота, на электронную тумбочку с камерой и колёсиками, какие давно используют в других заведениях, и хотя это подорвёт престиж чайханы с её вековыми традициями живого общения, но зато даже самый простейший бот-подавальщик умеет одновременно обслуживать десять столов, рассчитываться с клиентами без ошибок и пылесосить пол, в отличие от полоротого, испорченного в стране неверных, ленивого и неблагодарного…