Продавцы невозможного - Панов Вадим Юрьевич

Чтобы узнать правду, нужно встать на край

Вертолет вынырнул из-за небоскреба неожиданно – звук двигателя растворился в поднимающемся снизу городском шуме. Вынырнул и завис. Черная капля с опознавательными знаками СБА, шестиствольным «ревуном» справа и прожектором слева. Скользнул по крыше лучом, заставив Кимуру и Руса прикрыть глаза руками, дал в сторону, продолжая ощупывать пространство светом, потом поднялся чуть выше.

– Мы выпиваем, – недовольно произнес Рустам. – Все тихо и законопослушно.

Полицейский сканер считал «балалайки», офицер подключился и задал вопрос. Пришлось отвечать.

– Разве запрещено?

Не запрещено, конечно, но почему на крыше? А почему вас это интересует? Нравится нам! К тому же в «балалайке» Руса есть пропуск в здание, безы его видят, коды в порядке, не подкопаешься, а значит, ничего не нарушено. Охрана небоскреба в курсе, что на крыше засела веселая компания.

Продолжать разговор безы не стали. Прожектор отвернулся, вертолет резко взял вверх и ушел к Болоту.

– Он меня через сканер спрашивал, – задумчиво произнес Рус, вскрывая очередную банку пива. – Прямой канал, без выхода в сеть.

А пилот в это время держал подозреваемого на прицеле.

– Боятся? – предположила Матильда.

– Осторожничают, – качнул головой Кимура.

Прямой канал через сканер гарантировал, что тритон Сорок Два не доберется до «балалайки» беза или бортового компьютера вертолета. Не сможет запустить в машину отрубающий компьютер вирус. Новая реальность.

– Еще пара таких случаев, как с тем банком, и они начнут стрелять без предупреждения, – вздохнула Матильда.

– Не начнут.

– Посмотрим…

– Хватит ныть! В конце концов, мы празднуем мой успех! – Пэт вскочила на ноги.

Так хорошо сидели: пиво, настоящая вяленая рыба, а не соевая поделка, настоящие же соленые орешки, и вот, на тебе – появился вертолет и принес новую тему.

– О чем будем говорить? – осведомился Рус.

– Ну… например, о безумии! – Быстрая, гибкая и, несмотря на выпитое пиво, аккуратная, Патриция легко взлетела на ограждающий крышу парапет. – О-па!

Дом, на котором они засели сегодня, отнюдь не высоченный «Уголек», здесь сетка не предусматривалась, парапет и… и все.

– Стой! – взвизгнула Матильда.

– Бедовая! – Кимура вскочил, однако приближаться к Пэт не стал.

Бетонная дорожка выглядела подозрительно: местами осыпалась, местами дала трещины. Внизу, всего-то метрах в пятидесяти – третий уровень мостовых, по которому медленно ползут разноцветные мобили. Парашюта за спиной нет, а был бы – не факт, что успеет раскрыться.

– Слезь!

– Это же весело!

Несколько шагов вперед, разворот.

– Вернись обратно! – не выдержал Рус.

– Боишься высоты? – Длинные волосы и широкие штанины треплет ветер, он же облизывает обнаженные руки, плечи и живот – разгоряченная пивом девушка скинула куртку, оставшись в коротком топе. – Боишься?

– Нет, – хмуро ответил Рус.

– Тогда иди сюда!

– Пэт! Перестань! – Недовольная Матильда тоже оказалась на ногах. – Не провоцируй!

– Слишком опасно?

– С тобой всегда опасно!

– Я не тебя спрашиваю! – Взгляд на Лакри. – Боишься идти со мной?

Рус дернулся. «С ней опасно? Всегда!» Вспомнил, как Пэт вела их во время бунта, как предложила безумный план прорыва и поехала первой. Под пули поехала. И вывела их. Точнее, вывела тех, кто не испугался пойти за ней. А остальные, не поверившие в Пэт или испугавшиеся по дороге, переставшие давить на газ, прекратившие сумасшедшую гонку, – они погибли. Все погибли. «С ней опасно? Всегда!» Но разве Пэт создает опасности? Она находит из них выход.

– Я не боюсь!

– Рус!

– Мама не пускает?

– Пэт, я тебя убью!

Лакри вскочил на бортик. Покачнулся, но тут же поймал равновесие.

– Только за руку меня держать не надо – не маленький.

– Как скажешь.

– Я пойду рядом, а не вместе, – уточнил Рус.

Патриция усмехнулась, но в веселом ее взгляде проскользнуло нечто очень серьезное.

– Так даже интереснее.

Из окна соседнего небоскреба на них указывали пальцами, на парочку красующихся друг перед другом сумасшедших. Пэт помахала им рукой.

– Все дело в тебе самом. Если уверен, то риск минимальный.

– Я уверен.

– Иногда нужно себя проверять.

– О чем они? – недоуменно осведомился Кимура.

– Не знаю, – отрезала Матильда, – но я ее убью!

– Я думал, вы подруги.

– Не до такой степени!

Патриция спрыгнула с бортика. Лакри сделал пару лишних шагов и последовал примеру девушки.

– Довольна?

– Ты… – Подскочившая Матильда хотела многое высказать взбалмошной подруге, однако Пэт не обратила на нее внимания. Смотрела только на Руса.

– Спрашивай.

И вновь удивила. Рус вздрогнул. Матильда замолчала, поняла, что Патриция устроила выходку не просто так, и только вздохнула. Кимура пожал плечами, признавая, что ни черта не понимает.

– Откуда ты знаешь? – озадаченно поинтересовался Лакри.

– Мы что, первый день знакомы?

– Ты хотел ее о чем-то спросить? – Матильда растерянно посмотрела на друга. – О чем-то важном?

– Пусть справится сам, – рассмеялась Патриция. – Или не справится.

– С тобой мы еще поговорим, – пообещала Матильда. – Твои фокусы…

– Зачем ты собираешься на собрание Вуду?

Кимура удивленно кашлянул, Матильда хмыкнула, Пэт осталась спокойна – судя по всему, ждала именно этого вопроса.

– Мне интересно.

Рассказывать Русу правду, говорить о том, что Папа занял все ее мысли, Патриция не собиралась. Это ее дело, ее поиск, ее путь.

– Интересно слушать тупые поповские речи?

– Может, не будем? – предложила Матильда.

И откуда только взялся проклятый вертолет! Такую вечеринку изгадил!

– Она обещала ответить, – усмехнулся Рус. – И тем затащила меня на бортик.

– Пойдем присядем. – Патриция вернулась к «стоянке», уселась на расстеленную куртку, прислонившись спиной к бетонной стене, и вскрыла банку пива. Над ее правым плечом чернела короткая надпись: «42 forever!» – осанна сетевому пророку, вознесенная безымянным фанатиком.

– Что плохого в том, чтобы сходить на проповедь? – Кимура разрывался между другом и женщиной, которую безнадежно любил. – Простое приключение.

Пэт остановила Кимуру легким взмахом руки.

– Можно я скажу?

– Конечно.

Кимура взялся за пиво. Матильда вздохнула. Патриция внимательно посмотрела на Руса.

– Религия по определению не может быть тупой. Говоря так, ты не просто расписываешься, ты прямо-таки кричишь о своей ограниченности.

– Почему? – Лакри ответил прямым взглядом.

– Потому что если ты не веришь, вполне возможно, ты чего-то не понимаешь.

– Я плохо понимаю, как работают наны, но я в них верю. Я не способен их разглядеть, но вижу результат работы.

– В таком случае оглянись вокруг, – с улыбкой посоветовала Пэт. – Все это – результат работы. Небо над твоей головой, земля под ногами и звезды. Все это кем-то создано.

– Допустим, – кивнул Рус. – Но зачем?

– Чтобы наполнить Вселенную смыслом, – объяснила девушка. – Ведь когда-то ничего не было, а пустота способна породить только пустоту.

– Прикольно выкрутилась, – одобрил Кимура. – Очень правдоподобно.

– Я не выкручиваюсь, – прохладным тоном отозвалась Пэт. – Я объясняю простые вещи, основы.

– То есть во всем есть смысл? – продолжил Рус.

– Обязательно.

– И в чем он заключается?

Патриция помолчала, после чего негромко ответила:

– Его предстоит узнать.

– Искать?

– Всю жизнь.

– Как же понять, что смысл найден?

– Верующим помогает бог.

– А атеистам?

– С удовольствием послушаю твой вариант ответа.

Кимура коротко рассмеялся. Матильда тяжело вздохнула и прижалась щекой к спине Руса. Не подсказывала, не шептала ничего, просто прижалась, словно это была вся помощь, которую она могла оказать любимому.

– Я не… – Рустам задумался, взял короткую паузу, но все-таки ответил: – Я не атеист. Просто… просто я редко задумывался о боге. Только, когда видел… только, когда видел ту грязь, что видел.

– То есть добро творится людьми, а зло – богом?

Ответа у Руса не нашлось.

– Что мешает тебе принять утверждение, что в действительности все ровно наоборот? Что бог призывает к добру и справедливости, а подверженные страстям люди отвергают его?

– Принять на веру?

– Просто – принять. Или хотя бы задуматься.

– Если бог есть, почему он не вмешивается?

– Мы что, в детском саду?

– А разве нет?

– Мы созданы по образу и подобию и получили роскошный дар – возможность роста. Разве принесет тебе радость и удовлетворение путь, пройденный кем-то другим?

– А как быть с вознаграждением?

– А как быть с тем, чтобы почувствовать себя настоящим человеком?

Лакри покачал головой:

– Путь всегда страдание?