Лунный вариант - Березин Федор Дмитриевич

Не забывайте, что теперь события происходили не на природном спутнике, где сила тяжести составляет только одну шестую земной. А поскольку программа полета допустила вынужденный сбой еще на середине, то теперь в капсуле находился только один космонавт. Двое все-таки имели большие шансы, ведь известно, что даже два муравья могут переместить то, что один не сдвинет ни при каких обстоятельствах. Однако космонавт остался один. Правда, он был технически подкованным человеком…

Вообще-то его готовили в космос с достаточной и даже превышающей норму серьезностью. Но ведь его натаскивали не для выступления в поднятии тяжестей на международном уровне, правда? Помимо того, расположение космодрома Байконур по широте и так дает десятипроцентный проигрыш в выбрасывании в космос полезной нагрузки по сравнению с отороченной океаном Флоридой. Не хватало еще, помимо этого, закупоривать в корабли пилотов крупного калибра, людей-великанов, способных играючи отжимать стокилограммовую штангу и жонглировать четырехпудовыми гирями. Имеющий средние, даже чуть мелковатые размеры, Владислав Волков имел слабые шансы осуществить план «номер Раз». Ведь известно, что отстреливаемый выходной лаз находится на вершине капсулы, а значит, просто столкнуть ящик прочь не получится. Кроме того, в его распоряжении находился не какой-нибудь многоразовый «шаттл» будущего, способный прихватить с орбиты двенадцать тонн. В спускаемом аппарате мешал каждый лишний грамм, и в оснастке не значилось никакого тельфера. Тем не менее по инструкциям, полученным еще на трассе «Луна – Земля», Владислав Николаевич должен был все-таки попробовать этот вариант, ибо все остальные были гораздо хуже.

Ибо если первый вел всего лишь к ликвидации таинственного предмета, из-за коего разгорелся весь сыр-бор, то второй требовал, ни больше ни меньше, уничтожения самой барахтающейся в океане капсулы. Понятно, что при таком развитии событий дальнейшее существование уже пережившего несколько катаклизмов Владислава Николаевича ставилось под сомнение. Оставалось несколько неясно, сколько он сможет плавать по морям самостоятельно. Помимо того, сама реализация спешно разработанных ЦУПом планов требовала известной доли, а лучше – ломтя везения. Любуйтесь.

Один из планов предусматривал подрыв кислородного баллона, расположенного возле того места, поблизости от которого в режиме спуска покоилась голова космонавта. Другой требовал от только что избавившегося от невесомости человека выбраться через люк, спуститься вниз и значащимся в амуниции ножом проткнуть самонадувающиеся баллоны, обеспечивающие остаткам «Зонда-9» дополнительную плавучесть. Кроме того, имелся план, предусматривающий солидный объем физической работы. По нему ставилась задача переместить по капсуле все предметы, которые вообще получалось сдвинуть, для создания опасного крена. Разумеется, это требовалось сделать заранее, а в момент неминуемости захвата с помощью собственного тела опрокинуть капсулу окончательно. Вообще-то, несмотря на свою наукообразность и «жизненность», этот план был еще фантастичнее, чем возможность плавания Аномалии по волнам. В машине, предназначенной для падения из космоса, все детали были закреплены намертво. Чтобы их демонтировать, требовалась натасканная команда умельцев-механиков с кучей специального инструмента. Да и вообще, капсула застраховывалась от опрокидывания самой своей конструкцией и формой.

Еще, разумеется, каждый план по отдельности не давал никакой гарантии уничтожения Аномалии. Например, из того, что взрывался кислородный бак, вовсе не следовало, что капсула воспламенится и тем более затонет. Даже нарушение деферента могло иметь значение только после «прокалывания» страхующих надувных баллонов. Короче, сама груда планов демонстрировала полную неготовность ЦУПа к подобному развитию событий.

И все-таки среди предложенной белиберды имелось одно такое же спорное, но все-таки решение. Оно сразу понравилось Владиславу Николаевичу, ибо предусматривало наличие у исполнителя пилотских навыков. А ведь он еще школьником посещал аэроклуб и прыгал с парашютом.

Глава 26

Ощущение силы

И когда подошло время, он уже многое успел. Он успел вдоволь наглядеться на горизонт. И не то чтобы ему надоело (где-нибудь на балконе сочинской гостиницы, не вставая с раздвижного шезлонга, можно было бы делать это гораздо-гораздо дольше), но как-то убедило, что сколько-то сотен квадратных километров моря – это все-таки много и что цивилизация, рыпнувшаяся в космос, как-то не очень досконально освоила вроде бы обжитой мир. Он успел проверить выполнение плана «номер Раз»: после освобождения от креплений контейнер с таинственным содержимым сдвинуть с места не удалось. Он достал из НАЗа (носимого аварийного запаса) специальный многофункциональный нож, но все же не решился осуществлять план, по которому следовало полностью покинуть нутро капсулы и прорезать надувные баллоны. Он все время чувствовал головокружение и чудовищную слабость: ему казалось, что его закаленное центрифугами тело весит килограммов двести. Но он все же сделал нужное не по подсказкам мудрого Центра управления, а по своему собственному проекту. Непонятно, почему в ЦУПе совсем забыли о пистолете, придаваемом к НАЗу. (Может, и не забыли, а по въевшейся в жизнь замполитовской привычке опасались несчастных случаев от неправильного обращения с оружием.) А вот Владислав Николаевич о нем вспомнил. И хотя тело ужасно болело и не слишком желало слушаться, он заставил себя нырнуть внутрь спускаемого аппарата еще раз, взять девятимиллиметровый автоматический пистолет Стечкина и, как можно устойчивей разместившись наверху, расстрелять всю самонадувающуюся резину. От грохота и еще от радости осуществления хоть чего-нибудь нужного появилось ощущение силы.