Гражданин Галактики - Хайнлайн Роберт Энсон

Ему становилось ясно, что участие в руководстве и владение акциями имеют весьма слабую связь; он-то всегда думал, что это одно и то же: вы владеете какой-то вещью, миской для сбора милостыни или форменной курткой – конечно, вы ею и распоряжаетесь.

Объединение, разделение и пересечение корпораций и компаний сбивало его с толку и внушало неприязнь. Это напоминало управление компьютером без логики. Он пытался нарисовать схему, но не мог с ней справиться. Владение каждой собственностью запутывалось в обычных акциях, специальных акциях, закладных, больших и малых прибылях, поручительствах со странными именами и неизвестными функциями; иногда одна компания должна что-то другой напрямую, иногда на треть дохода, иногда две компании могли что-то получить от третьей; а иногда компания должна была какую-то часть дохода себе самой. Все это не имело смысла

Это не было тем «Бизнесом», как понимал его Народ – покупай, продавай, получай прибыль. Это была дурацкая игра с дикими правилами.

Его раздражало еще кое-что. Он знал, что Радбек строит космические корабли. Галактические Пред приятия контролировали Галактический Транспорт, который строил корабли в одном из своих многочисленных подразделений. Когда он это понял, его охватила гордость, затем он ощутил грызущее беспокойство – что-то такое говорил полковник Брисби… Папа что-то доказал: что «самые крупные» – или, кажется, «кто-то из самых крупных» строителей звездных кораблей замешан в торговле рабами.

Он сказал себе, что становится дураком – эти прекрасные заводы не могут иметь ничего общего с работорговлей. Но однажды, когда он уже засыпал, ему вдруг открылась мрачная ирония судьбы – один из тех кораблей с душными трюмами, который перевозил его, мог в то же самое время быть его собственностью, собственностью маленького, перепуганного раба, каким он был тогда.

Это было кошмарное озарение, и он постарался поскорее от него отделаться. Однако это делало отнюдь не безобидным то, чем он занимался.

Однажды вечером он сидел, изучая длинную докладную записку из юридического отдела – суммарное, как там было сказано, изложение интересов «Радбек и Ассош.» – и обнаружил, что ему необходимо остановиться. Казалось, что писавший изо всех сил старается все спутать. Фразы были не более понятны, чем если бы они были написаны на древнекитайском – или на смеси саргонийского с мандаринским.

Он отослал Долорес и сидел, обхватив голову руками. Почему, почему он не остался в гвардии? Он был там счастлив; он понял мир, в который попал.

Потом он выпрямился и сделал то, что он все время откладывал: он решил навестить своих деда и бабушку. Его давно ждали там, но ему хотелось сначала заняться работой.

Конечно же, он был прекрасно принят! – Поторопись, сынок, – мы ждем! Это был великолепный полет через прерии и могучую Миссисипи (такую маленькую с высоты), через фермерские поселки к сонному городку-колледжу Вэлли Вью, где тротуары были неподвижны, и даже само время текло медленнее. Дом деда и бабушки в Вэлли Вью казался таким уютным и теплым после холодных залов Радбека.

Но визит не принес ему радости. К обеду были гости: президент колледжа и деканы факультетов; и еще много народу явилось после обеда – некоторые называли его «Радбек из Радбека», другие неуверенно обращались к нему как к «мистеру Радбеку», нашлись и такие, кто, не зная, как обращаться к магнату, фамильярно звали его просто «Радбеком». Бабушка что-то щебетала, счастливая, какой может быть только гордая хозяйка, а дедушка стоял очень прямо и громко обращался к нему «сынок».

Торби старался оправдать их доверие. Он скоро понял, что неважно, что он говорит, важно было лишь то, что он Радбек.

На следующий вечер, когда бабушка неохотно осталась с ним одна, ему выпал случай поговорить. Ему нужен был совет.

Они разговорились. Торби узнал, что его отец, женившись на единственном ребенке его дедушки Радбека, принял фамилию жены.

– Это понятно, – сказала бабушка Брэдли, – Радбек владеет Радбеком. Марта была наследницей, но Крейтону приходилось представительствовать – собрания и конференции, обеды и прочее. Я-то надеялась, что мой сын унаследует мой интерес к истории. Но когда случилось иначе, что мне оставалось, кроме как радоваться его счастью?

Его родители и сам Торби пропали, когда его отец отправился в поездку по предприятиям компании – он стремился стать в полном смысле слова Радбеком из Радбека.