Боги Марса - Берроуз Эдгар Райс

Когда мы дошли на расстояние десяти футов от потайной двери, я шепнул Тарс Таркасу, чтобы он остановился. Предупредив его, чтобы он стоял абсолютно спокойно, пока я не подам условного сигнала, я быстро повернулся спиной к двери, сквозь которую почти чувствовал устремленные на нас глаза нашего злобного палача.

Я немедленно уставился в зеркало, висевшее на спине Тарс Таркаса, и с напряженным вниманием следил за той частью стены, которая уже выпустила на нас столько кошмарных чудовищ. Вскоре я увидел, как золотая поверхность быстро начала приходить в движение. Я немедленно дал знак Тарс Таркасу и прыгнул в отступающую половину вертящейся двери. Таким же образом повернулся и он и тоже прыгнул в отверстие, образовавшееся от вращения стены.

Я очутился в соседней комнате лицом к лицу с человеком, которого уже видел. Он был приблизительно моего роста, с сильными мускулами и в мельчайших деталях походил на людей Земли.

На поясе у него висели меч, шпага, кинжал и один из тех страшных радио-револьверов, которые обычны на Марсе.

Я был вооружен одним мечом, а потому согласно боевым обычаям и этике Марса, враг мой мог меня встретить только подобным же оружием или меньшим. Но, очевидно, этот молодчик мало считался с моральными законами, и не успел я очутиться рядом с ним, как он выхватил свой револьвер. Удар моего меча вышиб револьвер из его рук. Тогда он схватился за меч, и мы вступили с ним в смертельный бой.

Он был удивительным бойцом, по-видимому, очень тренированным, между тем, как я в течение десяти лет не держал меча в руке. К счастью, я быстро освоился с этим оружием, и через несколько минут мой противник заметил, что он имеет перед собой равного себе противника.

Его лицо подернулось мертвенной бледностью от ярости, когда он увидел, что я неуязвим, между тем, как кровь струилась по его лицу и телу из десятка мелких ран.

– Кто ты, белый человек? – прошептал он. – По цвету твоей кожи видно, что ты не житель внешнего мира Барсума, а вместе с тем ты и не наш!

Последняя фраза звучала почти, как вопрос.

– А что если я из храма Иссы? – рискнул я спросить наудачу.

– Да смилуется судьба! – воскликнул он, побледнев еще больше.

Его ответ доказывал, что я мог быть из храма Иссы и, что такой храм существовал и в нем были люди, подобные мне. Мой противник или боялся силы обитателей храма, или же он так почитал их, что дрожал при мысли о своей дерзости.

Впрочем, мне было не до рассуждении! Мне нужно было во что бы то ни стало всадить ему между ребер мой меч, и это мне наконец удалось!

Прикованные пленники следили за нашим поединком в глубоком молчании. Ни одного звука не раздалось в комнате, кроме звона мечей, мягкого шарканья наших босых ног и немного слов, которыми мы обменялись шепотом, сквозь стиснутые зубы.

Но как только тело моего противника безжизненной массой рухнуло на пол, у одной из пленниц вырвался предостерегающий крик.

– Обернись назад! Берегись! – закричала она.

При первом же звуке ее пронзительного голоса я оглянулся и увидел перед собой второго человека той же расы, как тот, который лежал у моих ног.

Он крался ко мне из темного коридора и уже занес надо мной меч. Тарс Таркаса нигде не было видно, и секретная панель, через которую я пришел, была закрыта.

Как я желал в ту минуту, чтобы мой друг был со мной! Я почти беспрерывно сражался в течение уже многих часов. Я прошел через столько испытаний, пережил столько потрясений, что это должно было подорвать мои жизненные силы. К тому же я не ел и не спал целые сутки.

Я был утомлен вконец, и в первый раз за многие годы спрашивал себя, в состоянии ли я справиться с новым противником. Но другого выхода не было. Нужно было кинуться в бой и как можно быстрее и яростнее. Единственным моим спасением было бы сбить его с ног стремительным натиском. Я не мог надеяться выдержать длительный бой.

Но мой противник, очевидно, был другого мнения. Он отступал, парировал, отскакивал в сторону и вновь наступал, пока, наконец, силы мои не истощились совершенно. Он был необычайно искусным бойцом, еще более искусным, чем мой предыдущий противник, и я должен сознаться, что он здорово загонял меня и чуть не прикончил.

Я чувствовал, как силы мои уходят, перед глазами колеблется какой-то туман, я шатался, спотыкался, делал частые промахи. Тогда-то он привел в исполнение свой хитрый замысел, который едва не стоил мне жизни.

Наступая на меня, он заставил меня пятиться, пока я не очутился перед телом его мертвого товарища. Тогда он ринулся на меня с такой неожиданной силой, что я, желая перешагнуть через труп, споткнулся и упал навзничь.