Туманность Андромеды - Ефремов Иван Антонович

— Она очень красива? — полувопросом-полуутверждением откликнулся Мвен Мас.

— Увидите. Впрочем, в сегодняшней передаче нет ничего особенного. Веда прочтёт лекцию по нашей истории для планеты КРЗ 664456+БШ 3252.

Мвен Мас проделал в уме поразительно быстрое вычисление.

— Созвездие Единорога, звезда Росс 614, планетная система известна с незапамятных времён, но они ничем себя не проявляли. Я люблю старинные названия и слова, — с чуть заметной ноткой извинения добавил он.

Дар Ветер подумал, что Совет умеет выбирать людей. Вслух он сказал:

— Тогда вам будет хорошо с Юнием Антом — заведующим электронными запоминающими машинами. Он величает себя заведующим лампами памяти. Не от лампы — убогого светильника древности, а от первых электронных приборов, неуклюжих, в стеклянных колпаках, с выкачанным воздухом, напоминавших тогдашние электрические светильники.

Мвен Мас рассмеялся так задушевно и открыто, что Дар Ветер почувствовал, как растёт его симпатия к этому человеку.

— Лампы памяти! Наши памятные сети — коридоры в километры длиной, составленные из миллиардов элементов-клеточек! Но, — спохватился он, — я даю волю своим чувствам, а не уяснил необходимого. Когда заговорила Росс 614?

— Пятьдесят два года назад. С тех пор они овладели языком Великого Кольца. До них всего четыре парсека. Лекцию Веды они получат через тринадцать лет.

— А потом?

— После лекции — приём. Через наших старых друзей мы получаем какие-нибудь новости по Кольцу.

— Через шестьдесят один Лебедя?

— Ну конечно. Или иногда через сто семь Змееносца, пользуясь вашей старинной терминологией.

Вошёл человек в той же серебристой одежде Совета Звездоплавания, как и помощник Дар Ветра. Невысокий, живой и горбоносый, он располагал к себе острым, внимательным взглядом тёмных, как вишни, глаз. Вошедший потёр свою круглую гладкую голову.

— Я Юний Ант, — назвал он себя высоким резким голосом, очевидно адресуясь к Мвену Масу.

Тот почтительно приветствовал его. Заведующие памятными машинами превосходят всех учёностью. Они решали, что из полученных сообщений следует увековечить в памятных машинах, что направить в линию общей информации или дворцы творчества.

— Ещё один из бреваннов, — проворчал Юний Ант, пожимая руку новому знакомцу.

— Что такое? — не понял Мвен Мас.

— Моя выдумка. На латинском языке. Так я прозвал всех недолго живущих — работников внешних станций, лётчиков межзвёздного флота, техников заводов звездолетных двигателей. Ну, и нас с вами. Мы тоже не живём больше половины нормальной продолжительности жизни. Что делать, зато интересно! Где Веда?

— Хотела быть пораньше… — начал Дар Ветер.

Его слова были заглушены тревожными музыкальными аккордами, раздавшимися вслед за звонким щелчком на циферблате часов галактики.

— Предупредительный по всей Земле. Всем энергостанциям, всем заводам, сетевому транспорту и радиостанциям. Через полчаса прекратить отпуск энергии и накопить её в ёмкостных конденсаторах достаточно, чтобы пробить атмосферу каналом направленного излучения. Передача возьмёт сорок три процента земной энергии. Приём — лишь на поддержание канала восемь процентов, — пояснял Дар Ветер.

— Именно так я себе и представлял это, — кивал головой Мвен Мас.

Вдруг его сосредоточенный взгляд загорелся восхищением. Дар Ветер оглянулся. Не замеченная ими, у светящейся прозрачной колонны стояла Веда Конг. Для выступления она надела лучший из нарядов, наиболее красивший женщину и изобретённый тысячи лет назад, в эпоху критской культуры.

Тяжёлый узел пепельных волос, высоко подобранных на затылке, не отягощал сильной стройной шеи. Гладкая кожа обнажённых плеч слегка поблёскивала под мягким светом ламп. Низко открытая грудь поддерживалась корсажем из голубой ткани. Широкая и короткая юбка, расшитая по серебряному полю голубыми цветами, открывала голые загорелые ноги в туфельках вишнёвого цвета. Крупные, нарочито грубо заделанные в золотую цепь вишнёвые камни — фаанты с Венеры — горели на нежной коже в тон пылавшим от волнения щекам и маленьким ушам.

Мвен Мас, впервые видевший учёного-историка, рассматривал её с нескрываемым восхищением. Веда подняла встревоженные глаза на Дар Ветра.

— Хорошо, — ответил он на немой вопрос своего прекрасного друга.

— Я много раз выступала, но не так, — заговорила Веда Конг.