Голубятня на желтой поляне - Крапивин Владислав Петрович

«Но это и хорошо. Искорку он не отдаст», — подумал Гелька. И сказал Янке:

— Я вот что придумал: надо найти ту барабанную палочку, от которой развалился Гребец. Наверно, она там и лежит в кустах. Пускай Васька носит её с собой.

— Найдём, конечно, — согласился Янка. — Сейчас и сходим. Только сперва я тебе прочитаю Глеба… Вот слушай.

Глеб писал:

«…А больше всего я люблю вспоминать летний поход после четвёртого класса. Даже не сам поход, а привал на поляне в берёзовом лесу. Были уже сумерки, и стволы в них светились, как обмазанные фосфором.

Я помню круг брезентовых палаток, а в центре круга трескучий костёрчик. И песню, которая появилась неизвестно откуда. Хорошая такая, немного печальная песня. Мотив я хорошо запомнил, навсегда, а слова — еле-еле. Только несколько строчек. Но не хочется мне, чтобы песня исчезла из памяти, и вот я понемногу придумал свои слова…»

Янка прочитал это негромко и раздельно. Глянул из-за листа на Гельку. Гелька виновато сказал:

— Да… А я как-то не обратил внимания. Думал, просто песня… А правда, хорошая?

Янка кивнул. И зашевелил губами. Он читал еле слышно, для себя, но в Гельке слова песни всё равно отдавались со звоном. Он знал их наизусть:

• Звёздной ночью осенней
• Улечу из гнезда.
• На будёновке серой —
• Голубая звезда.
• Голубые петлицы —
• В них клинки скрещены.
• Рвется синяя птица
• В небо гневной войны.

• Верный конь меня знает —
• Не уронит с седла.
• Жаль, что шашка стальная
• Мне пока тяжела.
• Но нагану я верю —
• Не изменит в огне.
• …Барабан в револьвере.
• Барабан на коне…

• Наши парни хохочут —
• Блеск по белым зубам:
• «Ты зачем приторочил
• У седла барабан?
• Это дело пехоты —
• Топать с маршем везде.
• Нам совсем неохота
• Оставлять лошадей…»

Янка перестал двигать губами, и Гелька понял, что он думает о барабанщике Юрке. Гелька сказал:

— Сегодня полезем на крышу? Вдруг будет сигнал…

Янка облизнул губы и как-то жалобно шевельнул бровями. Промолчал.

— Янка…

— А? — будто очнулся он. — Полезем, конечно…

— Янка… А что такое будёновка?

— Шапка такая военная…

— Я знаю, что шапка. А какая?

— Ну, вроде старинного шлема. Глеб же рассказывал… Не помнишь разве?

«Не помню, — вздохнул про себя Гелька. — Это, наверно, без меня. Когда я обиделся и ушёл…»

Янка понял. Он торопливо сказал:

— Сейчас нарисую.

Он зашарил по нагрудным карманам. На разноцветных форменных рубашках — жёлтой у Янки и сиреневой у Гельки — карманы делились продольными швами на узкие чехольчики. Как газыри на старинных черкесках. Это была новая школьная мода. В трубчатые футлярчики удобно было совать карандашики, ручки, круглые микрокалькуляторы. А также палочки-леденцы в блестящих фантиках и стеклянные трубочки для стрельбы сухими ягодами… Янка нащупал синий фломастер, пристроил на коленях пачку бумаги и на обороте печатного листа сделал быстрый рисунок. Показал Гельке. На картинке была остроконечная шапка с козырьком и длинными ушами. С большой звездой, затушёванной синими штрихами.

— Ну, я так и думал, — сказал Гелька. — Я вспомнил…

Дома Гелька взял с полки растрёпанные листы с записями Глеба, Устроился на подоконнике и снова прочитал про поход и про костёр на привале. А потом и песню. Это была даже не песня, а целая поэма или баллада. Конечно, Глеб сочинил её длиннее той, что пели у костра.

• …Наши парни хохочут
• Блеск по белым зубам:
• «Ты зачем приторочил
• У седла барабан?
• Это дело пехоты —
• Топать с маршем везде.
• Нам совсем неохота
• Оставлять лошадей».

• Усмехаются парни,
• И слова их верны:
• Гулкий топот конармии
• Пульс гражданской войны.
• Только мне после боя,
• У ночного костра.
• Снится небо иное
• И другая пора:

• Дремлет летнее поле.
• Тонко птица звенит.
• Позабыты все боли.
• Чист и ясен зенит.
• В этом ясном затишье
• Ласков солнечный свет.
• …И выходят мальчишки.
• Вдаль идут по траве.

• Над лугами, над лесом
• Тишина, тишина.
• Лишь из песен известно.
• Что бывала война.
• От невзгод отгороженно
• Можно жить не спеша.
• …Почему же тревожен
• Их мальчишечий шаг?

• Что подняло их рано?
• Чей далёкий призыв?
• Может, в их барабанах
• Эхо дальней грозы?
• Пальцы палочки сжали,
• Как сжимают наган.
• Травы бьют по изжаленным
• Загорелым ногам…

• Вам никто не расскажет.
• Что разбило их сон.
• Эти мальчики стража
• На границах времен.
• Они струнками-нервами
• Чуют зло тишины:
• «Нет, ребята, не верим мы
• В слишком тихие сны.

• Что-то стали на свете
• Дни беспечно легки.
• На уснувшей планете
• Прорастут сорняки.
• Чья-то совесть задремлет.
• Чья-то злоба взойдёт,
• И засохнут деревья,
• И моря сдавит лёд…»

• Солнце плечи им трогает,
• Ветер спутал вихры.
• И, быть может, тревога их —
• Что-то вроде игры.
• Но скользит тёмным крылышком
• Тень по сжатым губам.
• …Я вот этим мальчишкам
• Свой отдам барабан…

«Это будто про Юрку, — уже не первый раз подумал Гелька. — Это Глеб уже, наверно, здесь написал, в Старогорске…»