Голем 100 - Бестер Альфред

— Блэз, о Господи! Я вовсе не хочу умирать!

— Нет, хочешь. Рад выполнить твое желание. А как насчет симпатичной теплой ванны и вот этого? — Он рассек воздух сверкающим скальпелем. — Запястья или сонная артерия на твоем горлышке? Подумай только, последняя ванна в жизни — никогда больше не беспо­коиться, есть ли вода! А вот, гляди, два пистолета! Вы­стрели или сожги себя. Просто нечего больше желать, ведь правда? Господин Хоч пришел помочь!

— Не-ет!

— Ты позвала.

— Нет!

— И я пришел к тебе.

Она пятилась прочь от его завораживающей улыб­ки. Господин Хоч стоял на месте, совершенно непод­вижный, и его уверенность была исполнена жути. В ней была неумолимость. Он знал, что Гретхен хочет уме­реть. Он знал, что она не может не соблазниться одним из орудий самоубийства. Он знал, что немножко терпе­ния — ион поможет ей умереть и будет наблюдать за ее агонией. Он стоял совершенно неподвижно, с неколе­бимой уверенностью самой смерти.

— Иисусе! -— воззвала она. Шагнула вперед, по­медлила и кинулась мимо него к двери. Почти проско­чила, но врезалась в двух ухмыляющихся мордоворо­тов, плечом к плечу загородивших проход.

Вдруг Гретхен поняла, что все цвета в комнате стали яркими. Бандиты вцепились в нее и крепко держали, пока она беспомощно отбивалась, пытаясь вырваться.

Они обратились к господину Хочу на говорке Гили, поверх ее головы:

— Нашевам парень привет мужикты приятель.

— Блэз! Помоги мне!

Господин Хоч словно не слышал.

— Опять вы! — фыркнул он,

— Ну ты ваще парень приветмужик тыприятель ва- ще оторвал телку впорядке тыпарень ваще.

— Да все при ней ну ваще как упакована мы такое уважаем ты парень мужик ваще.

— Не то что три пустышки парень ваще мы зря тебе спасибо сказали так что вали теперь из Гили парень спасибо мужик и чеши домой ваще.

— Ну почему мне даже не посмотреть, как она уми­рает, — обиженно заныл господин Хоч. — Они меня зовут. Я прихожу. Я приношу все, что им только может понадобиться. Я делаю всю черную работу, — а потом вы всегда меня отсылаете. Это нечестно! — Он, каза­лось, вот-вот заплачет.

— Не бухти мужик ваще нам тебя беречь надо ищейка ты наша кто еще нас наведет на такие цацки и ваще.

— Это нечестно!

— Ну ежели нас сцапают то ваще конечно ты потя­нешь за всех как ты наводчик ваще мужик.

— И все равно, это нечестно.

— Домой вали парень тут весь хабар наш так что не чалься мужчик а то мы тебя отчалим ваще.

— Мы тебя знаем в натуре а ты ваще о нас ни разу так мы на тебя стукнем и хана а ты никак нас не зало­жишь понял.

— Я знаю, кто я, — напыщенно произнес господин Хоч. — Я — господин Хоч, податель смерти, и полагаю, что вправе смотреть, как они себя убивают. — Его нача­ло распирать от искреннего негодования.

— Ну все ну ваще ну ясно же вдругорядь все твое ну ты мужик ваще.

— Вы всегда так говорите.

— Вот жопу в заклад не свистим нет не свистим ваще точно вдругорядь ну все вали парень гуляй домой береги башку.

— Вы мне не нравитесь, ну вот нисколько, — оби­женно бросил господин Хоч и двинулся к двери, не обращая ровно никакого внимания на корчащуюся Гретхен, пытавшуюся кричать из-под чугунной ладони, закрывавшей ей рот.

Громилы сорвали с Гретхен одежду и завопили на радостях, увидев бриллиант в ее пупке.

Господин Хоч обернулся в дверях и тоже увидел сверкающий камень.

— Но... это ведь мой, — озадаченно сказал он высо­ким срывающимся голосом. — Это зрелище — для меня одного, так мне... Гретхен обещала, что она... — Туман внезапно рассеялся, и доктор Блэз Шима заговорил то­ном человека, привычно отдающего приказания: — Гретхен! Какого черта ты тут делаешь, Гретхен? Где мы? Кто эти... а ну уберите свои лапы от нее!

Салем Жгун верно угадал насчет каратэ. Шима по­шел в бой как крепостной таран, но оба громилы облада­ли обширным нечестивым опытом драк в Гили, и поло­жение было весьма опасным, пока из тех двоих вдруг с шумом не вышел воздух и они, обмякнув, не повалились на пол один за другим.

Не в силах сдержать дрожь, задыхаясь, Шима смот­рел на них. Они были мертвы. Он поглядел на Гретхен Нунн. Она стояла полунагая в своей разорванной руба­хе, сжимая в руке замолкший лазерный резак.

Он пытался что-то сказать:

— Я...

— Спасибо тебе, Блэз. Привет, кстати.

— Привет, Грет... милая... — Он попытался переве­сти дух. — Ян-не знаю, где я... Я... я не привык к такому.

— Иди сядь.

— Они мертвы, да?

— У каждого в спине прожжено по дырке. Иди ко мне.