Искусственные люди Марса - Берроуз Эдгар Райс

Когда на горизонте появился Фандал, мы снизились и полетели, скрываясь за холмами, чтобы нас не заметили часовые со стен. За несколько миль до города Владыка посадил флайер в небольшом каньоне, в зарослях сомпуса. Сняв рычаги управления, мы закопали их неподалеку, отметили место, чтобы легко найти корабль при возвращении – если нам удастся вернуться, – и направились к городу.

2. Невиданные воины

Вскоре после того, как Джон Картер попал на Марс, зеленые люди Марса, в чьи руки он попал, дали ему имя Дотар Соят. Но со временем это имя практически забылось, ведь так его называли лишь некоторое время несколько членов зеленой орды. Теперь Владыка решил взять это имя для нового приключения, а я оставил свое, которое было совершенно неизвестно в этой части планеты. Итак, Дотар Соят и Вор Дай, два странствующих пантана, шли по холмистой равнине в это тихое барсумское утро к Фандалу. Оранжевый мох под ногами делал наши шаги бесшумными. Мы шли молча и наши резко очерченные тени сопровождали нас. Ярко раскрашенные безголосые птицы смотрели с веток деревьев. Прекрасные бабочки порхали с цветка на цветок; особенно много цветов росло в лощинах – там больше сохраняется влаги. Марс – мир умирающий, и все живое здесь притихло, замолчало, как бы в ожидании неминуемой гибели. Наши голоса, голоса марсиан, такие же тихие и мягкие, как и наша музыка. Мы очень немногословны. Джон Картер рассказывал мне о шуме земных городов, о грохоте огромных барабанов в оркестрах, о пронзительных звуках труб, о постоянном бессмысленном звучании человеческих голосов; земляне говорят до бесконечности, и все эти разговоры ни о чем. Я думаю, что в таких условиях любой марсианин сошел бы с ума.

Нас окружали холмы, и города мы еще не видели, как вдруг послышался шум. Обернувшись, мы едва поверили своим глазам. Около двадцати птиц летели прямо на нас. Зрелище было удивительным само по себе, ведь это были малагоры, считавшиеся давно вымершими. Но еще более удивительным было то, что на каждой из этих гигантских птиц сидел воин. Было ясно, что они заметили нас, так что прятаться было бессмысленно. Птицы уже снижались и окружали нас. Когда они приблизились, меня удивила внешность воинов. В них было что-то нечеловеческое, хотя на первый взгляд они были такие же, как и мы. На шее одной из птиц перед воином сидела женщина, но я не смог рассмотреть ее как следует, так как птица была в постоянном движении.

Вскоре двадцать малагоров окружили нас, пятеро воинов спешились и приблизились к нам. Теперь я понял, что придавало их наружности такой странный и неестественный вид. Они казались ожившей карикатурой на человека. В строении их тел не было симметрии. Левая рука одного из них едва достигала одного фута, в то время как правая была такой длины, что пальцы касались земли. У следующего большая часть лица находилась над глазами, а остальное – рот, нос едва помещались на подбородке. Глаза, рты, носы – все было смещено, искажено, было либо слишком большим, либо слишком маленьким. Но среди них мы увидели и исключение: воин, который спешился последним и шел за этими пятью. Это был красивый, хорошо сложенный человек. Все его оружие было в прекрасном состоянии и превосходного качества. Настоящее оружие настоящего воина. На одежде у него мы заметили эмблему двара – это чин, сравнимый с чином капитана в армии землян. По его команде воины остановились, и он обратился к нам:

– Вы фандалиане?

– Мы из Гелиума, – ответил Джон Картер. – Там мы служили. Мы пантаны.

– Вы мои пленники. Бросайте оружие.

Слабая улыбка коснулась губ Владыки.

– Подойди и возьми, – сказал он. Это был вызов.

Двар пожал плечами.

– Как хотите. Нас больше. Мы возьмем вас в плен, но в стычке мы можем убить вас. Я советую сдаться.

– Вы поступите разумно, если дадите нам уйти. Мы не ссорились с вами, и если вы нападете, то мы умрем не одни.

Двар презрительно улыбнулся.

– Как хотите, – повторил он. Затем обратился к пятерым воинам. – Взять их! – Однако когда они двинулись вперед, он не пошел с ними, а остался сзади, что противоречило этике офицера марсианских армий. Он должен был вести их, первым вступить в бой, показывая пример мужества.

Мы выхватили мечи из ножен и встретили этих страшилищ, встав спиной к спине. Лезвие Владыки плело сложную стальную сеть между ним и нападающим. Я делал все, что мог, чтобы защитить своего принца и не уронить честь моего меча. Надеюсь, что это у меня получалось неплохо, потому что я сражался рядом с Джоном Картером, величайшим воином. Наши враги не могли сравниться с нами; не могли пробиться сквозь нашу защиту, несмотря на то, Что сражались с полным пренебрежением к жизни, бросаясь на наши мечи. И это было самое страшное. Раз за разом я поражал наших противников, нанося им удары, уколы, но они снова и снова бросались вперед. Казалось, они не знают, что такое боль и что такое страх. Мой меч отрубил руку одного из них до самого плеча. Воин отшвырнул ногой отрубленную руку, схватил меч левой рукой и снова бросился на меня. Джон Картер отрубил голову одному из нападавших. Однако обезглавленное тело размахивало мечом, крутясь в разные стороны, пока двар не отдал приказ и двое воинов не схватили несчастного, обезоружив его. Все это время голова, лежащая на земле, делала жуткие гримасы и ругалась. Он был первым противником, который покинул поле боя. И мы поняли, что это единственный способ одержать победу.