Боги Марса - Берроуз Эдгар Райс

Возвращение к морю Омин совершилось без приключений.

Мы спустились по страшному пролету в тон же кабине, которая доставила нас наверх. Там мы вошли в подводную лодку, которая через длинный туннель далеко под поверхностью Барсума доставила нас в тот же бассейн, с которого мы отправились в храм Иссы.

С этого острова на небольшом крейсере нас перевезли на далекий остров Шадор. Здесь оказалась небольшая каменная тюрьма, и при ней стража из шести чернокожих. Никакой церемонии при нашей передаче не произошло. Один из чернокожих огромным ключом открыл дверь темницы, мы вошли, дверь закрылась за нами, замок щелкнул, и мною снова овладело страшное чувство безнадежности, которое я уже испытал в таинственной комнате, затерянной в толще Золотых Скал, под садами святых жрецов.

Но тогда со мной был Тарс Таркас, теперь же я был совершенно один, то есть у меня не было друга. Я снова начал раздумывать о судьбе великого тарка и его прекрасной спутнице Тувии. Если бы даже каким-то чудом они спаслись, и люди пощадили их жизнь, разве мог я надеяться на их помощь, которую, я знал, они с радостью оказали бы мне.

Как могли они догадаться о моей судьбе, догадаться о том, где я нахожусь? Никому на Барсуме и не снилось, что существует место, подобное этому. И даже если бы они знали точное местоположение моей темницы, разве это помогло бы мне? Кто мог проникнуть в это подземное море, оберегаемое могучим флотом перворожденных? Нет, мое дело было безнадежно!

– Ну, все равно нужно сделать все, что можно, – подумал я и, поборов отчаяние, решил исследовать свою темницу.

Ксодар сидел, опустив голову, на низкой каменной скамье, почти в середине комнаты. Он не проронил ни слова с того времени, как Исса разжаловала его.

Строение не имело крыши, стены были вышиной в тридцать футов. Посередине были два небольших окна с прочными решетками. Темница была разделена перегородками вышиной в двадцать футов на несколько камер. В нашем отделении никого другого не было, но две двери, которые вели в другие комнаты, были полуоткрыты. Я вошел в одну из них – она была пуста. Я прошел через другие комнаты и наконец в одной из них нашел красного марсианина и юношу, спящего на каменной скамье.

Другой мебели, по-видимому, не полагалось.

Очевидно, юноша был единственным пленником, кроме нас. Я нагнулся и посмотрел на него. Было что-то странно знакомое в его лице, и однако я не мог его узнать. Его черты были очень правильны и необычайно красивы, но в других отношениях он казался типичным представителем этой красивой расы.

Я не будил его. Сон в темнице – бесценный дар. Мне случалось видеть мужчин, буквально зверевших, если товарищи по тюрьме будили их не вовремя.

Вернувшись в нашу камеру, я нашел Ксодара сидящим в том же положении, в каком я его оставил.

– Послушай! – вскричал я. – Нечего унывать! Это ни к чему не ведет! Никакого позора не было в том, что тебя победил Джон Картер. Ты видел сегодня, с какой легкостью я справился с Туридом, и ты помнишь, как я убил троих твоих товарищей на палубе крейсера?

– Лучше бы ты и меня убил тогда вместе с ними!

– Перестань! – воскликнул я. – У нас есть надежда! Мы оба великие бойцы. Почему бы нам не завоевать себе свободу?

Он посмотрел на меня с изумлением.

– Ты не знаешь, что ты говоришь, – ответил он. – Исса всемогуща. Исса всеведуща. Она слышит слова, которые ты говоришь. Она знает мысли, которые ты думаешь. Идти против ее приказаний – кощунство!

– Вздор, Ксодар! – воскликнул я нетерпеливо.

Он в ужасе вскочил со скамьи.

– Проклятие Иссы падет на тебя! – в ужасе прошептал он. – Через миг ты будешь повержен и умрешь в страшных мучениях!

– Неужели ты и правда веришь этому, датор? – спросил я его удивленно.

– Верю, конечно. Кто осмелился бы сомневаться?

– Я сомневаюсь, Ксодар; более того, я отрицаю, – сказал я. – Ты говоришь мне, что она знает даже мои мысли? Что ж мне до этого? Красные люди уже много веков обладают способностью читать мысли. Они обладают еще другой удивительной силой: скрывать свои мысли так, чтобы никто не смог прочесть их. Первому секрету я научился много лет назад. Второму мне учиться не пришлось; на всем Барсуме нет человека, который сумел бы прочесть мои мысли, и ваша богиня не сможет проникнуть в тайник моего сознания так же, как не сможет прочесть и твоих мыслей, если ты не у нее на глазах. Если бы она догадалась, о чем я думаю, то боюсь, что ее гордость сильно пострадала бы в эту минуту, когда я обернулся на ее приказание взглянуть на священное видение ее лучезарного лика.