Ветер времени - Оливер Чэд

Девушка легла рядом, но, когда Арвон проснулся, ее уже не было в землянке и он так и не сумел вспомнить, какая она была и что произошло.

Собственно говоря, когда Арвон очнулся и увидел солнечные лучи, струившиеся в дверь, он вообще ничего не помнил. Голова разламывалась, и он не мог пошевелиться от боли.

Он лежал неподвижно и мучился.

Затем Арвон услышал голос Нлезина: романист жалобно бормотал, что его мутит так, будто планета завертелась в другую сторону. Однако у Арвона не было сил даже повернуть голову. Он лежал, размышляя, умирает он или нет. Через некоторое время он опять заснул, а когда проснулся, то был слаб и очень голоден.

Арвон встал, протер глаза и решил, что жив. В землянке больше никого не было, и он вышел наружу поискать остальных.

Судя по солнцу, день уже клонился к вечеру. Длинные тени протянулись через долину и слышался птичий щебет. Все кругом было залито солнцем и только несколько лужиц среди камней напоминали о вчерашнем дожде. Арвон глубоко вдохнул свежий воздух и зашагал к самому большому строению.

Внутри было темно: от костра осталась только груда красноватых углей, а окна отсутствовали. Когда его глаза привыкли к мраку, Арвон увидел на полу Нлезина и Цригу — они не спали, но вставать не собирались. Тут же хлопотали две старухи. Одна из них подала Арвону ломоть мяса и кожаный мешок с чистой холодной водой.

— Уайк в Хафидж отправились на охоту с мужчинами, — сообщил Црига. — Нам, наверно, тоже надо было пойти, но я сегодня не в состоянии отбиться даже от птиц, не то что от диких зверей.

— Колрак все еще беседует с колдуном, — сказал Нлезин. — Он, по-видимому, непременно хочет выучить здешний язык, не понимаю только зачем.

— А может быть, ему здесь нравится, — предположил Арвон, с удовольствием глотая холодную воду.

— Что же, это не лишено смысла, — согласился Нлезин. — Как выразился один мой благородный предок: авось не прогадаешь.

— Над этим стоит подумать, — горячо подхватил Црига. — В конце концов, следуя совету Дерриока, мы рискуем потерять все и ничего не выиграть. А здесь мы хотя бы проживем свою жизнь до конца. Если же мы выберем спячку, то скорее всего проснемся в одной из тех необитаемых пустынь, где даже крысы отравлены.

— Сначала надо приглядеться, что и как, братец, — сказал Нлезин. — Уж наверное здешняя жизнь — не одни только танцы и пение. Зимой им, конечно, приходится голодать. Да и Уайк ни за что на это не согласится, как вы отлично знаете. Веление долга и все прочее.

— Ну, во всяком случае, — заметил Арвон, вгрызаясь в мясо, — сегодня мы на корабль не вернемся, уже поздно.

Они не вернулись на корабль ни в этот день, ни на следующий.

Туземцы были дружелюбны, гостеприимны и смышлены.

И начинало казаться, что астронавты так и останутся с ними.

Арвон чувствовал, что впервые после катастрофы понемногу приходит в себя. Он был уже не так бледен и даже загорел, несмотря на холодный воздух. Он чувствовал себя счастливым, отдохнувшим и довольным. И пока ему хотелось ни о чем не думать и ничего не менять.

14

Через неделю Уайк созвал совет.

Астронавты полукругом уселись на камнях лицом к капитану. Они не хуже его знали, о чем он собирается говорить, и все же собрание не было простой формальностью.

Тут решалась их судьба.

Дни становились все холоднее, и астронавты дрожали в лучах негреющего солнца. Внизу, в долине, как лед, сверкал ручей, бежавший неизвестно куда. Немногочисленные деревья были вечнозелеными, но сейчас их листья потемнели, почти почернели, готовясь к зимним морозам.

Уайк не мешкая приступил к делу.

Капитан встал — как обычно, его сдержанность не была похожа на спокойствие. Спокойствие вообще чуждо подобным натурам. Уайк всегда был исполнен внутреннего напряжения, которое словно вот-вот должно было достигнуть высшей точки. Недаром он казался самым рослым среди них, хотя и был невысок.

— Итак, каникулы окончены, — начал капитан. Он говорил негромко, так что некоторые слова трудно было разобрать, но все слушали с напряженным вниманием. — Я не имею права приказывать вам, даже если бы и хотел, а я не хочу. Однако я покинул Лортас и провел в космосе долгие годы не для того, чтобы стать членом первобытного племени на неизвестной планете. Сюда меня привели поиски, от которых я не откажусь, пока не найду того, что ищу, или пока не умру. Наша родина так далека, и, быть может, вам нетрудно убедить себя, будто ее вообще не существует. Однако она существует. У некоторых из нас там остались дети — и сколько еще родится детей!.. Мне нравятся здешние люди, а вам?