Собиратели осколков - Большаков Николай

Видеополе очистилось.

Товарищ полковник задумчиво потёр подбородок. Потом хватил по столу кулаком с такой силой, что рука на пару секунд онемела.

— Дурак, — закричал товарищ полковник. — Какой же дурак. Если бы это было так просто…

0001:0012

А потом было воскресенье. И выдался погожий ясный денек. И товарищ полковник, полагая, что другого такого светлого дня от стремительно наступающей осени вряд ли дождешься, повёл внучку в зоопарк. Если не дед поведет, то кто? У сына были неприятности по службе (у кого теперь их нет), его временно отстранили от командования своей воздушно-десантной ротой, и он давал какие-то показания (товарищ полковник пытался хоть что-то выяснить по этому вопросу, но вояки, как обычно, сразу всё засекретили и добиться от них сколько-нибудь внятного ответа не удалось), невестка уехала к мужу в часть, оставив Олечку на попечение домработницы, куклы Маруси и деда. Да и сам товарищ полковник хотел развеяться, позабыть на время о работе, Фантомасе, смерти Магидовича, аресте Мокравцова, намеках Устюжанина и предупреждениях Падшего Славы.

Московский зоопарк при «возрожденцах» совсем захирел, растерял практически весь свой фонд, однако теперь снова отвоёвывал себе право называться одним из самых крупных городских зоопарков мира. Недавно его фонд пополнился тигром, жирафом и двумя бегемотами. Данное событие настолько широко и помпезно освещалось первым государственным информационно-художественным каналом, что это произвело впечатление даже на разборчивую Олечку. Почему-то больше остальных животных запал ей в душу жираф, и она беспрерывно теребила деда, чтобы он ей этого жирафа показал.

Поэтому купив билеты «Один взрослый, один детский, пожалуйста», они сразу отправились к высокому, в два человеческих роста, ограждению, за которым находился искомый жираф.

Жираф действительно оказался замечательный. И к тому же умный. Он просовывал голову между прутьев решетки, кланялся посетителям, но сладостей с протянутых детских рук не брал. Олечка же обратила внимание деда на то, как презабавно жираф шевелит ушами.

У ограждения с жирафом они провели чуть больше получаса. Потом пошли смотреть других «звериков», и товарищ полковник совсем было оттаял душой, пока в глаза ему не бросился самодельный плакат на деревянной подставке у клеток с макаками-резус. На плакате было написано, «ВОТ ОНИ — НАШИ СЛАВНЫЕ СТАБОВЦЫ».

Товарищ полковник остановился. И почувствовал, что закипает. Как тот чайник. Напряжение, скопившееся в нём за последние две недели, не желало улечься и рассеяться, оно требовало выхода, а повод был более чем подходящим. Другие посетители зоопарка проходили мимо и им по большей части не было дела до плаката, лишь какой-то молодой отец, сопровождавший малолетнего сына, приостановился на секунду, прочитал и пошёл дальше, весело гогоча.

— Пойдем-ка, Олечка, — сказал товарищ полковник и поволок слегка упирающуюся девочку к будке «Справочная».

— Кто выставил этот плакат, — спросил он с плохо сдерживаемой ненавистью у толстой девицы, что восседала в будке.

— Какой? — встрепенулась девица, и по выговору товарищ полковник понял, что она родом из средней полосы и, что называется, лимитчица. И вообще, невеликого ума существо.

— Вон тот, — пояснил товарищ полковник, тыча пальцем в сторону плаката.

— Не знаю я, — испугалась «Справочная». — У директора надо спросить.

— Ну так спросите.

— Деда, пойдем крокадайлов смотреть, — заныла Олечка.

— Сейчас, внучка.

«Справочная» застучала пальцами по клавиатуре какого-то доисторического терминала. На том конце отозвались, выслушали сбивчивое объяснение причины запроса, вякнули что-то невразумительное и отключились.

Минут через пять, когда нетерпение Олечки грозило перевалить через критическую черту, за которой неизбежно последует неумолчный неутешный рев, появился наконец представитель дирекции, маленький и востроносый.

— У вас какие-то проблемы, — не без агрессии осведомился он.

— Кто выставил этот плакат? — повторил вопрос товарищ полковник, тыча в злополучный плакат пальцем.

Директор прочитал и издал горлом всхлипывающий звук. При этом остался совершенно серьезен и воззвал в пространство.

— А где у нас Петров?

Вызвали некоего Петрова, то ли дворника, то ли натуралиста — товарищ полковник не сумел понять по контексту. Олечка собралась было ныть дальше, но тут директор вдруг присел на корточки и, выяснив у Олечки имя и возраст, повел с ней задушевных разговор о зоопарке и «звериках», чем произвел на полковника самое благоприятное впечатление. Товарищ полковник даже несколько оттаял.