Сборник 9 КОНВЕКТОР ТОЙНБИ - Брэдбери Рэй

– Собрание сочинений нельзя делить!

– Это еще почему? Ты собираешься поделить даже малыша. Романы оставь себе, а идеи заберу я.

Схватив три тома, он метнул их по ковру на другую половину гостиной.

Перешагнув через книги, она принялась изучать стопки, которые сама сложила для него.

– В чем дело? – возмутился он.

– Надо кое-что пересмотреть. Заберу-ка я назад Джона Чивера50.

– Еще чего?! Тебе – что получше, а мне – что получится? Чивера не тронь. Вот тебе Пушкин. Скука. Роб-Грийе51 – скука на французский манер. Кнут Гамсун52? Скука на скандинавский манер.

– Хватит навешивать ярлыки. Нечего заноситься, как будто я двоечница. Рассчитываешь забрать самые ценные книги, а меня оставить с носом?

– Можно и так сказать. Эти дутые авторитеты только и делают, что копаются друг у друга в пупках, поют взаимные дифирамбы на Пятой авеню и всю дорогу палят холостыми!

– Диккенс, по-твоему, тоже дутый авторитет?

– Диккенс?! На протяжении этого века ему не было равных!

– И то слава богу! Если ты заметил, тебе достается весь Томас Лав Пикок53. Вся фантастика Азимова. А это что, Кафка? Сплошные банальности.

– Так кто из нас навешивает ярлыки? – Он нетерпеливо перебирал то ее стопки, то свои. – Пикок. Едва ли не величайший юморист всех времен. Кафка? Глубина. Блистательное безумие. Азимов? Гений.

– Ох, скажите на милость! – Она села в кресло, положила руки на колени и наклонилась вперед, кивая в сторону книжных гор. – Кажется, я начинаю понимать, где между нами прошла трещина. Твои любимые книги для меня – чепуха. Мои для тебя – барахло. Мусор. Почему мы этого не заметили десять лет назад?

– Мы многого не замечаем, пока… – он запнулся, – …пока любим.

Наконец-то это было произнесено вслух. Откинувшись на спинку кресла, она неловко сложила руки на груди и чопорно сдвинула колени. В глазах появился предательский блеск.

Он отвел взгляд и принялся мерить шагами комнату.

– Дьявольщина, – пробормотал он, с осторожностью трогая ногой то одну, то другую стопку. – Мне плевать, что куда попало. Какая разница, я ведь…

– Сможешь все увезти за один раз? – тихо спросила она, глядя на него в упор.

– Думаю, да.

– Помочь тебе погрузить книги в машину?

– Нет, не надо. – В комнате опять повисло долгое молчание. – Я сам.

– Точно?

– Абсолютно.

С тяжелым вздохом он потащил к дверям первую охапку книг.

– У меня в багажнике есть коробки. Сейчас принесу.

– А остальное не будешь просматривать? Может, ты сочтешь, что там много лишнего.

– Вряд ли, – отозвался он. – Ты знаешь мой вкус. Я же вижу – все рассортировано с умом. Просто не верится: как будто ты взяла лист бумаги и аккуратно разрезала пополам.

Он перестал громоздить книги у дверей и окинул взглядом сначала один книжный вал, потом все другие литературные крепости с башнями и, наконец, свою жену, зажатую на нейтральной полосе. Где-то далеко-далеко, в противоположном конце.

В это время из кухни примчались две черных кошки, одна крупная, другая поменьше; они начали скакать по шкафам и полкам, а потом так же внезапно исчезли, не издав ни звука.

У него дрогнула рука. Правая нога развернулась носком к открытой двери.

– Нет, не надо! – остановила она. – Здесь кошкам вольготнее. И Мод, и Модлин останутся со мной.

– Но ведь… – начал он.

– Нет, – отрезала она.

Снова наступила пауза. У него понуро опустились плечи.

– Черт побери, – вполголоса сказал он. – На кой мне эти книги? Оставь себе.

– А через пару дней ты передумаешь и приедешь за своей долей.

– Мне они не нужны, – бросил он. – Мне нужно совсем другое.

– В том-то и ужас, – сказала она, не двигаясь. – Я все понимаю, но изменить ничего нельзя.

– Да, видимо, так. Сейчас вернусь. Надо сходить за коробками. – Открыв дверь, он еще раз недоверчиво оглядел новый замок. Достал из кармана старый ключ и положил на столик в прихожей. – Это можно выбросить.

– Конечно, – подтвердила она, но так тихо, что он не расслышал.

– Я постучу, – сказал он и обернулся с порога. – Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, что все это время мы старательно обходили главный вопрос.

– Какой?

Он заколебался, переступил с ноги на ногу и выговорил:

– С кем останутся дети?

Она не успела ответить – за ним уже закрылась дверь.

В субботу за завтраком жена положила на стол почту. Как всегда, целую кипу.

– Мы с тобой внесены во все реестры города и окрестностей, – сказал он. – Я понимаю, счета – неизбежное зло. Но эти бессмысленные вернисажи и премьеры, эти выгодные предложения, от которых никакой выгоды, эти…

– Что еще за Констанс? – перебила жена.

– Кто-кто? – опешил он.

– Констанс, – повторила жена.

И летнее утро тут же сменилось ноябрьским холодком.

Она протянула ему письмо из Лейк-Эрроухеда, от эзотерической компании, известной ему по опыту прошлых лет: его приглашали посетить курс лекций на темы голосов Вселенной, телепатии, экстрасенсорных техник и дзен-буддизма. Под текстом стояла неразборчивая подпись, что-то вроде «Джуйфл Кикрк». Как будто печатали в темноте, тыча пальцем куда попало, а потом не удосужились проверить.

Внизу была приписка: «Приезжайте вместе с Констанс!»

– Ну? – спросила жена, старательнее обычного намазывая маслом подсушенный хлеб.

– Впервые слышу.

– Неужели?

– Знать не знаю никакой Констанс.

– Правда?

– Клянусь честью матери воина-индейца.

– Индейцы – ослы, воины – козлы, а твоя мать была доступной женщиной, – сказала жена.

– Никакой Констанс, – он швырнул письмо в мусорную корзину, – не было и в помине, нет и не будет.

– В таком случае, – с логикой обвинителя произнесла жена, словно облокотившись на барьер перед свидетелем, – по-че-му, – выговорила она по слогам, – это имя, – изрекла она и закончила: – Упомянуто в письме?

– А собаки готовы? – спросил он.

– Какие еще собаки?

– Которых ты собираешься на меня спустить.

Между тем его мысли заметались.

В задумчивости глядя на него, жена вторично мазала маслом один и тот же тост. Констанс, лихорадочно соображал он.

Была у меня знакомая Алисия, была Марго, знал одну Луизу, где-то – дело прошлое – повстречал даже Эллисон. Но чтобы…

Констанс?

Нет. Ни в опере. Ни в гостях.

Через пять минут он позвонил в Лейк-Эрроухед.

– Где у вас этот кретин? – брякнул он, не подумав.

– Мистер Джунофф? Соединяю, – ответил женский голос, как будто в таком именовании не было ничего особенного.