Стальной прыжок. Сборник скандинавской фантастики - Валё Пер

— К вашей рекомендации прислушались?

— Изобретатель и его ассистентка настаивали на продолжении работ. Им трудно было примириться с мыслью, что их детище не найдет широкого применения. А кроме того, они считали, что смогут вскоре продлить действие препарата до пяти-шести недель. И тогда мы позволили им продолжать работу.

Министр замолчал и искательно взглянул на Йенсена, но, не найдя в его лице ничего для себя утешительного, вздохнул и продолжал:

— В начале лета изобретатель прислал письмо, в котором уведомлял нас о готовности D5X. Его вызвали на заседание комитета, чтобы выяснить детали. По словам ученого, ему и ассистентке удалось решить все проблемы. Продолжительность действия препарата довели до шести недель. Более того, теперь препарат начинал сказываться не ранее чем через две-три недели после приема. И самое главное — удалось разрешить проблему его распространения. Ученые предложили растворить препарат в клее, который впоследствии будет использован для почтовых марок. Продолжать?

— Да.

— Стоимость производства препарата чрезвычайно низка. Создатели могут предоставить такое его количество, которого хватит на несколько миллионов почтовых марок, причем стоить это будет немногим дороже, чем обычный клей. Остаток можно хранить в герметической посуде неограниченное время и использовать в случае надобности, особенно в минуту кризиса в стране.

Изобретателю велели подготовить необходимое количество препарата для нанесения на почтовые марки и держать состав наготове. 1 августа он сообщил, что задание выполнено, за что получил благодарность. Такова роль института в этом деле.

— Но вы так и не ответили, что такое «Стальной прыжок», — напомнил Йенсен.

— Сейчас узнаете, — поспешно ответил министр. — Комитет, занимающийся предвыборной кампанией и операцией «Стальной прыжок», испытывал значительное давление со стороны некоторых руководителей коалиционных партий. На прошлых выборах в голосовании участвовало менее половины избирателей. И хотя эти цифры не были опубликованы, их невозможно было скрыть. Тщательный анализ общественного мнения показал, что подавляющее большинство избирателей, отказывающихся голосовать, составляют низкооплачиваемые категории рабочих и служащих. Партия, к которой я ранее принадлежал и которая была сильнейшей в коалиции, представляла собой основу системы «всеобщего взаимопонимания». Эта социалистическая…

— Не смейте произносить это слово! — раздался голос врача.

— …точнее, социал-демократическая партия имела влияние именно в низкооплачиваемых слоях населения. В результате падения числа избирателей кое-кто начал сомневаться, не занимает ли наша партия — вернее, наша бывшая партия — слишком много постов в коалиционном правительстве, несоразмерно с ее влиянием.

— Следовательно, вы действовали в собственных интересах, — заметил Йенсен.

— Ни в коем случае! Я, как и остальные члены комитета, думал только о благе народа. Мы знали, что народ остается верным коалиции и поддерживает политику всеобщего взаимопонимания и благосостояния.

— Несмотря на то, что более половины избирателей отказывались голосовать?

— Но это вовсе не означает, что они не поддерживали правительство.

— А что же это означает, по-вашему?

— Просто б óльшая часть народа не считала необходимым проявлять свою преданность правительству. Исключительно плодотворные результаты, достигнутые коалицией, и высокий жизненный уровень обеспечивали им уверенность в завтрашнем дне.

— Разве эта уверенность не была одной из основ системы «всеобщего взаимопонимания»?

— Черт побери, неужели им трудно было дойти до избирательных участков раз в три года! — Министр на мгновенье потерял самообладание.

— Это вас раздражало?

— Конечно! Но еще больше нас раздражало то обстоятельство, что безответственные левые элементы подрывали общественный порядок. Эта ничтожная кучка смутьянов непрерывно организовывала марши протеста. Они выступали против всего — начиная от выдачи одноразовых пакетов (которая, кстати, проводится только у нас в стране) до нашей внешней политики. Мы гордимся, что страна вот уже больше ста лет придерживается политики нейтралитета.

Теперь он говорил с жаром и даже был вынужден остановиться, чтобы перевести дыхание.

— Подавляющее большинство населения не принимало всерьез их болтовни об угрозе империализма и их обращений к совести человечества. Между прочим, я и сам выступал с подобными речами во время предвыборной кампании. Подумать только, они призывали к революции, которую мы осуществили одним росчерком пера много лет назад! Но народ все-таки не выступал против социалистов, Более того, они находили новых сторонников, особенно среди молодежи, верящей наивным лозунгам тупоумных иностранцев. Им даже удалось проникнуть в одну из самых важных сфер нашего общества.