Стать победителем - Иванович Юрий

Раз информация о нас была, то от приезжих, как только обоз остановился, сразу с большой и пространной речью выступил их глава рода. Довольно крепкий, имеющий добротную кольчугу и дивный по украшениям шлем мужчина влез на стоящий в центре площадки валун и, пока его родственники устраивали повозки и распрягали коней для отдыха, постарался высветить все, что ему известно. Понятное дело, что начал с представления своего внушительного семейства:

– Захаром меня кличут. Леснавские мы, род Каменских и Скорняжих. Успели самыми первыми из ремесленников у царя батюшки Ивиана Холмского себе баронскую грамоту справить. Причем земли нам выдали одни из самых плодородных, если судить по древним легендам, в одной из Борнавских долин. Еще и порадовались, когда узнали, что баронами по соседству у нас все военные будут, почитай поголовно наемники из полка «Южная сталь». Слышали о таком?

Еще бы! Я не только слышал, но и стремился этот полк немедленно разыскать и забрать оттуда как можно скорее своих подружек. Но полный рот мяса и сыра не позволил мне сразу задать рвущиеся вопросы. Зато вместо меня и почти по сути это сделал выборный атаман нашего лагеря, который тоже мог себя считать бароном. Только его земли располагались от Борнавских долин намного южнее. Но интерес у него имелся огромный.

– Как же так?! Они ведь наемники и находятся на службе у империи Моррейди. Получается, что они, польстившись на баронские титулы, дезертировали со службы?

Захар ухмыльнулся и погладил свою аккуратную, ровную бороду:

– Так ведь наемники для того и собраны поморянами, чтобы аспидов как можно больше изводить да на людские веси не пускать. И где они больше людоедов изведут, как не возле самой границы Гадуни? Ну и как нам баяли писари царские, любой воин еще боле сражаться будет, коли землю свою защищает. А значит, никакого дезертирства нет, наоборот, мощная воинская сила в единении любого врага перемелет.

– И что, перемололи? – выкрикнул кто-то из толпы.

Захар враз перестал улыбаться и плечи его несколько поникли:

– Да там такая война идет!.. Мы сами почитай и до Грохвы половину дневного перехода не добрались, как возвращаться пришлось. Если бы чуть раньше собраться удалось, а так… Зроаки словно обезумели, так им хочется людей из крепостей выбить да возведенные укрепления порушить. Понимают отродья, что если там как следует стены восстановят да поднимут еще выше, то уже никаким штурмом их не взять. Тем более что полк «Южная сталь» самый лучший почитай из всех трех, что в Ничейные земли подались.

– Через фронт как прорвались? – удивлялся атаман. – Там же такое творится!

– С трудом! И лишь по той причине, что зроаки никак не ожидали прорыва у себя с тыла, они все сюда посматривали и заслоны сюда выставляли. А нас много собралось да плюс батальон леснавских кавалеристов, командир которых получил приказ отойти в эти места. Ну, мы ночью и вырвались. После чего большинство, а также батальон южнее подались, а мы решили здесь переждать.

Мы слушали с Леней очень внимательно и пока лишь кивали, помалкивая. Понятное дело, хоть и хочется из простых ремесленников сразу в бароны податься, да только и здравый рассудок у Каменских да Скорняжих имеется. Между двух фронтов находиться только глупец возжелает. Но и домой возвращаться в царство Леснавское не резон, грамоты баронской враз лишат. Так что вполне правильно семейство решило: назад прорвались, а вот дальше и выждать можно в спокойном месте. Авось еще какие войска подтянутся да и погонят аспида подлого с его кречами мерзкими из земель благословенных да плодородных.

Захар еще долго не умолкал, выкладывая людям все, что слышал, все, что ведал, и даже свои некоторые размышления на тему сложившейся ситуации. Но я наконец-то доел свой скромный бутерброд и тоже полез с вопросами:

– Понятное дело, что большим караваном прорваться в Борнавские долины нельзя, а вот если два всадника? Да с пристяжными?

Кто меня уже знал, между собой зашушукались. А вот глава только что прибывшего рода чуть ли не рассмеялся:

– Экий ты добрый молодец! Небось, ни зроака в глаза не видел, ни креча кошмарного не нюхал. А потому сразу тебе скажу: туда молодым соваться нечего!

– Да ладно! Я ведь о молодых и не спрашивал! – фыркнул я, нисколько не обидевшись и перекрывая недовольный ропот толпы своим басом. – Я тебя спрашиваю по поводу воинов опытных, умелых, проворных да вдобавок еще и щитом обладающих.

Теперь Захар почесал озадаченно макушку, прежде чем ответить:

– Ну, если опытные, да умелые, да еще и отчаянные, то пройти могут. Там ведь вокруг Грохвы тропок по горам бесчисленное множество. Большой отряд не пройдет, а если один всадник или пара, то могут и проскочить.

– А тропки тебе известны? – Кровь во мне так и заиграла. – Или какие карты имеешь?

– Да есть и карта, хотя не настолько подробная, – признался Захар, выискивая кого-то в снующей толпе своих родственников. – Зато у нас проводник имеется, вот тот, наш дед Мирослав. В молодости он на границе служил да два раза до Грохвы доходил в рейдах дальних. Так что пару тропок вроде как знает. А кто тут такой опытный и умелый есть, что настолько шкурой своей рискнуть желает?

Последний его вопрос я проигнорировал полностью, а сразу, стараясь не потерять из виду обозначенного дедулю, зашагал в его сторону. Уж очень давно я мечтал встретить хоть одного человека, который бывал в Борнавских долинах или возле Грохвы. Потому что двигаться наобум, даже при нашей с Леней самонадеянности, было бы непростительным идиотизмом. Но, как назло, мне до сих пор ни проводников не попадалось, ни карты мало-мальски пригодной.

И уже отходя, кивнув Лене, чтобы он остался и послушал дальше, только краем уха уловил, с каким жаром и восторгом выборный атаман лагеря принялся восхвалять геройство и непобедимость нашей боевой связки.

Мирослав Каменских оказался не столько дедом, сколько пожилым мужиком с такой мощной фигурой, что, похоже, одним ударом мог и главу рода своего свалить с ног. Разве что личико у него подкачало, и пугал он своими шрамами не хуже, чем мой товарищ, когда снимал маску.

Но меня-то такими вещами не испугаешь. Сам, можно сказать, только-только из инвалидного кресла выкарабкиваться начал.

– Здорово, дед Мирослав! Рад видеть тебя в полном здравии!

– Э-э-э… – Кажется, мой собеседник еще и знал, как искривить свое лицо, чтобы оно стало страшней раз в пять. – Кто такой?

– Не надо так пугаться, – продолжил я самым приветливым тоном и с самой обаятельной улыбкой, которую в последнее время частенько отрабатывал перед маленьким зеркальцем. – На зроака я не похож, на кречи тем более. Да и зовут меня довольно привычно: Михаил Македонский.