Боевой человек Марса - Берроуз Эдгар Райс

А с востока навстречу летел другой флот – флот Гелиума. Я включил мотор на полную мощность и полетел туда. На одном из кораблей развевались вымпелы с эмблемой Главнокомандующего. Он возглавлял флот, летящий навстречу неминуемой гибели.

Корабли Джахара летели навстречу, и я устремился наперерез им, готовя орудие к стрельбе. Я старался подлететь как можно ближе, так как мои орудия все же были маломощными и имели ограниченную дальность стрельбы.

Все на палубах кораблей Гелиума было готово к военным действиям. Но воины не открывали огня. Главнокомандующий не хотел начинать войну. Пусть первый выстрел сделает враг. Если бы я мог успеть вовремя, когда дальнобойные орудия Гелиума могли бы открыть огонь с большого расстояния и уничтожить корабли Джахара, не подпуская их на дальность выстрела излучателей!

Но судьба распорядилась иначе, и теперь я надеялся только на то, что мне удастся долететь до кораблей Джахара, пока еще не поздно.

Тавия стояла за пультом управления. Мы приближались к голубому крейсеру Джахара. Я стоял у переднего излучателя. Еще немного – и можно открыть огонь. И вдруг огромный корабль Гелиума пошатнулся, все его деревянные части полетели вниз, а за ними посыпались тысячи воинов, чтобы встретить ужасную смерть в пустыне под ними.

Почти сразу корабли Гелиума остановились. Они видели катастрофу, и командиры поняли, что им угрожает какая-то неизвестная сила.

Корабли Тул Акстара, воодушевленные первым успехом, ринулись в атаку. Крейсер, уничтоживший первый корабль, шел во главе. Теперь он был в пределах досягаемости «Джамы».

Понимая, что защитное покрытие делает корабль неуязвимым для лучей, расплавляющих металл, я переключил орудие на другую частоту и сделал выстрел.

Мгновенно тысячи людей на палубе обратились в пар. Остались только их одежды и оружие.

Тавия подвела «Джаму» к крейсеру, я вскочил на палубу и поднял на мачте сигнал сдачи в плен. Можете себе представить удивление воинов Джахара при виде этого сигнала: они ведь не могли видеть, что произошло перед этим.

Вернувшись на «Джаму», я проник к перископу. В самой задней линии корабля я увидел большой флайер с флагом джеддака. Значит, Тул Акстар был здесь, правда, в безопасности. Мне нужно было бы пойти с ним на сближение, но я не мог терять времени, так как флот Джахара шел в атаку.

Но теперь флот Гелиума открыл огонь, и снаряды стали взрываться на передовых кораблях Джахара. Они тоже открыли огонь из орудий, правда, не такой меткий. Они пока не могли использовать излучатели, но я знал, что если хотя бы один из флайеров Джахара ворвется в строй кораблей Гелиума, он в считанные минуты уничтожит десятки кораблей.

Но пока шла артиллерийская дуэль, преимущество было на стороне Гелиума. Джахар не мог надеяться победить Гелиум обычным оружием.

Огромный боевой корабль Тул Акстара тем временем начал производить маневр, и я сразу понял, какой. Я знал, что в армии Тул Акстара есть отважные люди, но сам Тул Акстар не входил в их число. Я видел, что его корабль разворачивается по направлению к Джахару.

Несмотря на трусость джеддака, флот Джахара продолжал бой. И если бы у воинов Джахара были умелые командиры, они бы победили, так как кораблей Гелиума было раз в десять меньше, чем кораблей Джахара.

Корабли Гелиума все больше сближались с кораблями Джахара. В своем неведении Главнокомандующий играл на руку врагам. Будь во флоте Гелиума двадцать кораблей с защитным покрытием, он бы выиграл битву. И тут в моей голове родился план, который мог прийти только в голову Тан Хадрона и который мог быть выполнен только им.

Снаряды рвались вокруг нас. «Джаму» швыряло из стороны в сторону, как древнее суденышко в древнем море. Больше я не мог рисковать жизнью Тавии. Странно, как меняются люди в считанные мгновения. Совсем недавно я был готов пожертвовать всем, даже своей жизнью ради Гелиума, а теперь я не хотел отдавать даже волосок с милой головки Тавии.

Сев за пульт, я подвел «Джаму» к одному из кораблей Гелиума, стоящему вне зоны обстрела. Там я передал управление Тавии, а сам вылез из люка, подняв руки над головой, как бы сдаваясь. Ведь меня несомненно примут за джахарца. Затем я влез на борт корабля.

Прежде чем я успел представиться, меня узнал офицер из того же умака, где я служил. Он подбежал ко мне, обнял:

– Хадрон! – закричал он. – Неужели я вижу твое воскрешение из мертвых? О, нет, нет, ты слишком живой, реальный, чтобы быть пришельцем из другого мира!