Бесконечная земля - Бакстер Стивен

Лобсанг спросил:

– Тебя отталкивает что-то находящееся на западе?

– Да.

Салли сердито спросила:

– Почему ты раньше не сказал? А я-то разболталась про мягкие места, про тайны моей семьи. Я доверилась тебе, – произнесла она почти с ненавистью. – А сам ты скрыл такое?

Джошуа молча смотрел на женщину. Он ничего не сказал Салли, потому что предпочитал таить слабость про себя. В Приюте и в большинстве мест, где ему с тех пор доводилось жить.

– Вот, сейчас я говорю.

Салли с усилием успокоилась.

– Ладно. Верю. Значит, это правда. Тогда я официально признаю, что напугана.

Лобсанг возбужденно воскликнул:

– Теперь понимаете, почему я так стремлюсь вперед? Мы раскрываем великую тайну! Тайну конца Долгой Земли!

Джошуа, не обращая на него внимания, ответил Салли:

– Мы оба напуганы. Но придется посмотреть неведомому в лицо. Бежать нельзя. Бегут животные. И тролли. А мы летим дальше, надеясь понять, что нас пугает, и как-то решить проблему. Именно так ведут себя люди.

– Да. Пока эта штука нас не убьет.

– Точка, – Джошуа встал. – Принести кофе?

Потом он понял, что зря утратил бдительность в последние несколько минут, когда спокойная зелень в сотне-другой миров сменилась кратерами, похожими на огромные отпечатки ног. Джошуа не имел права расслабляться, несмотря на усиливавшееся давление в черепе. Нужно было поднять тревогу. Остановить «Марка Твена».

Задолго до того, как корабль свалился в Дыру.

Джошуа начал падать. Он поднялся в воздух, оторвавшись от пола. Рубка осталась прежней – дверь, большие окна, стены, – но блестящие приборные панели выключались одна за другой. В иллюминаторы он видел корпус корабля, поврежденную оболочку: клочья серебристой ткани срывались с похожего на скелет каркаса.

И больше ничего – только солнце, ослепительно-яркое на черном фоне. Солнце висело там же, где и всегда, но остальной мир куда-то подевался, будто синее небо и зеленая земля были просто декорациями, которые содрали, обнажив темноту за сценой. Солнце медленно клонилось вправо. Видимо, гондола вращалась.

Лобсанг молчал – передвижной модуль неподвижно стоял в рубке, но, видимо, не функционировал. Кошка парила в воздухе, перебирая лапами, с выражением явного страха на синтетической мордочке. Кто-то положил руку на плечо Джошуа. Салли висела над полом, и ее растрепанные волосы плавали вокруг головы, как у космонавта в невесомости.

Палуба трещала. Джошуа показалось, что он слышит шипение уходящего воздуха. Голова не работала. Грудь болела, когда он пытался вздохнуть.

Потом притяжение вернулось, и появилось синее небо.

Они разом грохнулись на пол, который оказался стеной. По палубе прокатился чайник с водой, испугав Шими, которая вскочила на ноги и удрала. Вокруг, внизу и вверху, слышалась какофония различных приборов, которые навеки прощались сами с собой.

Джошуа сказал:

– Мы, кажется, нашли всем джокерам джокер.

И тут в животе у него все скрутилось, и Джошуа вырвало. Он выпрямился, весьма смущенный.

– Меня раньше никогда не тошнило после перехода!

– Сомневаюсь, что это был переход, – Салли тоже терла живот. – Мы оказались в невесомости. А потом сила тяжести вернулась. Мы как будто провалились…

– Да уж. И нам ведь не померещилось?

– Не думаю, – ответила Салли. – Мы нашли дыру. Дыру в Долгой Земле.

Гондола медленно выпрямилась, но свет на палубе погас – светило только солнце. Джошуа слышал шум металлических предметов, которые постепенно переставали вращаться. Это тревожило.

Лобсанг внезапно ожил – лицо и голова, – но тело оставалось неподвижным.

– Chak pa!

Салли взглянула на Джошуа.

– Что он сказал?

– Наверное, выругался по-тибетски. Или по-клингонски.

Голос Лобсанга зазвучал необычайно бодро.

– Стыд и срам! Что ж, ошибаться – это весьма по-человечески. Никто не пострадал?

Салли поинтересовалась:

– Во что ты нас втянул, Лобсанг?

– Ни во что, Салли. Буквально. Мы влетели в чистейшее ничто. Вакуум. Я поспешно вернулся на шаг назад, но, кажется, «Марк Твен» пострадал. Некоторые системы бездействуют. К счастью, емкости с газом не повреждены, но кое-какие из моих личных компонентов под угрозой. Я сейчас все проверяю, но есть проблемы.

Салли была в ярости.

– Как ты вообще умудрился повстречать вакуум на Земле?

Лобсанг вздохнул.

– Салли, мы перешли в мир, где нет Земли. Абсолютный вакуум, межпланетное пространство. Когда-то, наверное, там тоже была Земля, но, видимо, ее уничтожила какая-то катастрофа. Возможно, столкновение с астероидом. С очень большим, по сравнению с которым убийца динозавров – что горошинка, отскочившая от туши слона. Рядом с этой катастрофой мог показаться пустяком даже Большой Бум – я имею в виду формирование Луны.

– Ты хочешь сказать, что предвидел мир без Земли?

– Как теоретическую вероятность – да.

– И продолжал нестись вперед? Ты с ума сошел?

Лобсанг кашлянул. Джошуа рассеянно заметил, что с опытом у него получается все лучше.

– Да, я это предвидел. Я изучил различные варианты, основываясь на катаклизмах в истории Земли, и принял необходимые меры предосторожности. В том числе создал автоматический модуль, который сработал почти безупречно и вернул нас на шаг назад. Но, к сожалению, не в идеальном состоянии.

– Мы застряли?

– Застряли, но в условиях относительной безопасности, Салли. Ты дышишь прекрасным воздухом. Этот мир, хоть он и находится по соседству с дырой, кажется, совершенно безвреден для здоровья. Впрочем, мой передвижной модуль по большей части не подлежит починке; я не могу получить доступ к функции автовосстановления. Но заверяю тебя, не все потеряно. На Ближних Землях корпорация продолжает строить воздушные корабли. Уже почти наверняка завершен «Марк Трин»; чтобы полным ходом добраться до нас, ему потребуется всего несколько дней.

Постепенно зажигался свет. Джошуа начал прибираться. Не считая мебели и кое-какой посуды, вроде бы ничего не пострадало, но он беспокоился, какой ущерб понесло то, что находилось за синей дверью. Он сказал:

– Но ведь капитан «Трина» – даже если предположить, что новый корабль взлетит, – не знает, что мы попали в затруднительное положение. Так ведь, Лобсанг?

Салли довольно-таки спокойно произнесла:

– То есть мы все-таки застряли.

Лобсанг вкрадчиво спросил:

– Ты боишься, Салли? А как же пресловутые мягкие места? А ты что думаешь, Джошуа?

Тот помедлил.

– Мне кажется, картина в целом не изменилась. Мы должны разобраться с чудовищной мигренью. Ты говоришь, что газовые баллоны не пострадали? То есть переходить мы можем?