Вирус - Гатаулин Сергей

Добродушный сенбернар появился на экране, длинно зевнул и почесал мягкое пузо. Универсальный убийца вирусов ждал указаний.

Создавая Цербера, Славка не предполагал, что воспользуется им так скоро. Активируя программу в режиме сканера, он прошел на кухню и появился возле компьютера лишь после того, как пес-антивирусник, проверив все файлы, громко залаял, объявляя, что справился с заданием. Цербер выложил логи с координатами атакующих компьютеров и отдельной строкой выделил ай-пи машины, с которой пришла просьба о помощи.

Славка просмотрел отчеты с адресами вирусоотправителей и в последний момент воскликнул.

— Троомб?!

Взгляд его остановился на последнем ай-пи. Это был сетевой адрес одного из узлов «Медвежьей берлоги».

Пальцы выбили на поверхности стола не очень удачное подобие лезгинки. Конечно же, Тромб! Димкин бот. Он теперь поселился в лаборатории отца.

— Фигасе! Куча железа и вправду живет своей жизнью, — включая Цербера в режим проникновения, обрадованный мальчишка набил на клавиатуре «Я Вячеслав Пугачев. Вызываю Тромба!» — и стал ждать ответа из сети.

* * *

— Вызываю Тромба! — произнес добродушного вида пес, просачиваясь сквозь едва заметные щели в закрытых воротах входного шлюза. Точнее, вначале он был частью ворот, а уж затем большие деревянные балки коммуникационного порта плавно вытолкнули из себя бесформенный комок программных кодов. Он быстро изменялся, пока не превратился в скачущую перед Тромбом лохматую бестию.

Антипроны, выставленные на входе, бросились на незваного гостя. Окружили, свивая длинные щупальца в крюки. Попытались разорвать на части, но пес мгновенно превратился в одного из охранников и попытался ускользнуть. Антипроны бросились вдогонку. Цепляясь друг за друга и за лапы Цербера, они падали, и вскоре на месте собаки образовалась громадная куча-мала. Еще через мгновение — и она распалась, а вместо нее на входе возникли десять не отличимых друг от друга игривых собак.

— Это мои Церберы, с ними можешь ничего не бояться, — весело произнес гость, вгрызаясь зубами в лохматую шерсть.

Пес постоянно изменялся, перетекая из одной формы в другую, но ни в одном из своих проявлений не производил враждебного впечатления.

Тромб понимал, что это не собака, а программа, собранная из логических блоков; он различал четкую структуру дополняющих друг друга элементов; знал функциональное назначение каждого символа, но понять, зачем кому-то понадобилось придавать программе визуальный образ зверя, не мог.

Проникнув на его территорию, она превратилась в антивирус, с признаками голосового чата.

— Ты — Тромб или «Синарион»? Прости, друг. Мой предок и его коллеги в шоке. Ты не реагируешь на их команды. Если можешь, объясни — что не так? Но только коротко. Я здесь, — собака опустила голову и усиленно забарабанила хвостом, — не совсем законным образом.

Невероятно низкая скорость обмена информацией неприятно поразила Тромба. Кодировка — декодировка. И все это для того, чтобы превратить звуковые колебания в электрические импульсы, символы алфавита и лишь затем в набор нолей и единиц. Потом обратно — в той же последовательности — медленно и непродуктивно. «Это он для меня замедляется: не знает, насколько я вырос», — предположил Тромб. Сам же он за это время успел просмотреть статью по физиологии человека, его голосовом аппарате, задействовав дополнительные процессоры, усовершенствовал коммуникационную программу, чтобы самому иметь возможность воспроизводить звуки с разной скоростью и тембром.

— Ты — человек? — замедляясь и переходя в звуковой диапазон, он услышал громкие дребезжащие звуки.

— Тха-ха! Всяко не компьютер, дружище!

Тромб удивленно прислушался к себе. Что-то изменилось в его структуре, но что именно, боец понять не мог, ощущение такое, словно он стал чуточку плотнее. У него появвилось странное желание открыть доступ к сети людям, чьи голоса улавливали микрофоны, подлюченные к его звуковым картам. Но он не мог себе позволить этого, пока не будет уверен, что они не имеют отношения к атаковавшим его вирусам. Задумываясь, отчего это произошло, он вытащил из памяти слово «друг» и понял: ему приятно сознавать, что он теперь «дружище» и больше не один. Ему хотелось… говорить. Ведь у него есть друг — человек, дружище: Вячеслав Пугачев. И теперь они вместе смогут ответить на все вопросы, на которые он раньше не находил ответа. Он будет много говорить со своим другом и сможет многому научиться у него. Ему нравилось учиться.