Кольцо вокруг Солнца - Саймак Клиффорд Дональд

– Святая правда, Сэм?

– Святая правда.

Доктор Абель разволновался. Он опять схватил меня за рубаху.

– Ты что, не видишь, что на нас свалилось? - чуть не закричал он на меня.

– На нас? - переспросил я.

Он не обратил на это внимания.

– Величайший психиатр, - изрек док, - какого когда-либо знал мир! Крупнейший вклад в психиатрию с самого начала времен! Понимаешь, к чему я клоню?

– Пожалуй, понимаю, - сказал я, хотя не понял ровным счетом ничего.

– Больше всего, - изрек док, - человечество нуждается в ком-то или в чем-то, на кого или на что можно перевалить свои заботы. В ком-то, кто одним магическим касанием изгонит все тревоги. Суть дела тут, разумеется, в исповеди - в том, чтобы символически переложить свою ношу на чужие плечи. Один и тот же принцип срабатывает в церковной исповедальне, в профессиональной психиатрии и в дружбе - дружба глубока и прочна лишь тогда, когда на плече у друга можно поплакаться…

– Док, вы правы, - сказал я, начиная помаленьку соображать что к чему.

– Беда в том, что принимающий исповедь тоже человек. И по-человечески ограничен, и тому, кто исповедуется, это известно. Исповедник не в силах гарантировать, что сумеет разделить любое несчастье, любую страсть. А здесь перед нами нечто принципиально иное. Пришелец - существо со звезд, не связанное человеческими предрассудками. Из самого определения следует, что он в состоянии принять любые печали и вобрать их своим нечеловеческим естеством…

– Док, - завопил я, - если бы вы заполучили Вильбура в лечебницу!..

Док мысленно потирал руки.

– Именно об этом я и подумал.

С каким удовольствием я дал бы себе пинка под зад за свой неумеренный восторг! Теперь я сделал все, что мог, лишь бы вернуть себе утраченные позиции.

– Не знаю, док. С Вильбуром, наверное, не сговориться.

– Ну что ж, давай вернемся и попробуем.

– Не знаю, - упирался я.

– Нельзя терять ни минуты. К утру слухи расползутся на много миль, и здесь будет не продохнуть от газетчиков, телевизионных фургонов и бог весть кого еще. Набегут ученые сопляки, правительственные агенты, и дело выскользнет из наших рук.

– Лучше я потолкую с ним с глазу на глаз, - сказал я. - У него, неровен час, язык с перепугу отнимется, если вы начнете путаться под ногами. А меня он знает и, может, послушает…

Как ни крутился док, как ни мялся, но в конце концов согласился.

– Я подожду в машине, - предложил он. - Если понадоблюсь, позовешь.

Хрустя гравием, он ушел по дорожке к своей машине, а я возвратился в дом.

– Лестер, - обратился я к роботу, - мне необходимо поговорить с Вильбуром. Это очень важно.

– Никаких грустных историй, - предупредил Лестер. - На сегодня с него хватит.

– Нет-нет. У меня к нему предложение.

– Предложение?

– Сделка. Деловое соглашение.

– Ладно, - сказал Лестер. - Я его подниму.

Поднять его оказалось не так-то просто, но в конце концов мы вынудили его проснуться и сесть в постели.

– Вильбур, слушай меня внимательно, - начал я. - Я тут припас кое-что специально для тебя. Есть такое место, где всех терзают страшные заботы и ужасающие печали. Понимаешь, не некоторых, а всех без исключения. Эти люди настолько озабочены и скорбны, что не могут жить с другими вместе…

Вильбур выбрался из постели и, покачиваясь, встал на ноги.

– В-веди м-меня туда немедля, - произнес он.

Я толкнул его обратно на кровать.

– Это вовсе не так просто. Туда нелегко проникнуть.

– Но вы как будто сказали…

– Понимаешь, у меня есть друг, который может это для тебя устроить. Но, пожалуй, потребуются деньги…

– Приятель, - заявил Вильбур, - денег у нас вагон. Сколько тебе нужно?

– Трудно сказать заранее.

– Лестер, передай ему деньги, чтобы он обо всем договорился.

– Хозяин, - воспротивился Лестер, - не знаю, стоит ли…

– Сэм заслуживает доверия, - заявил Вильбур. - Он не хапуга. Он не потратит ни на цент больше, чем необходимо.

– Ни на цент, - пообещал я.

Лестер отворил дверцу у себя на груди и вручил мне пачку стодолларовых купюр, а я кое-как запихал ее в карман.

– Ждите меня здесь, - объявил я им, - пока я не повидаюсь со своим другом. Я скоро вернусь.

И я быстренько занялся сложением и вычитанием, теряясь в догадках, какую же сумму можно вытрясти из доктора Абеля. Не мешает сперва заломить побольше, чтобы было что уступить, когда док примется рычать, стонать и плакать и напоминать мне, что мы с ним старые друзья и что он всегда ставил мне бутылку на рождество и еще одну на пасху.