Чужак в стране чужой - Хайнлайн Роберт Энсон

— Его можно стерилизовать.

— Берешь на себя роль Господа Бога? Но мы отклонились от темы. Дуглас совсем не пытался тебя убить.

— Это что, он говорит?

— Это вещает ex cathedra^[7] всеведущий и непогрешимый Джубал Харшоу, через всеведущий свой и непогрешимый пуп. Если помощник шерифа насмерть замордовал заключенного, можно спорить на что угодно — окружные власти ничего не знали об этом заранее. Потом они, конечно же, закроют на «печальное недоразумение» глаза, чтобы «не раскачивать лодку», но это потом. В этой стране политические убийства никогда не были частью политики.

— Не были? Могу показать тебе материалы по нескольким скоропостижным кончинам, которые я расследовал.

— Я же сказал — не были частью политики, — отмахнулся Джубал. — Просто убийства по политическим мотивам — это сколько угодно, от громких, вроде убийства Хью Лонга, до едва попадающих на восьмую страницу историй, кого-то там угробили в темном переулке. Но они никогда не были частью политики, и вот ты, к примеру, только потому и жив, что они не являются частью политики Джо Дугласа. Эти молодцы зацапали тебя тихо и аккуратно. Они получили все, что хотели, и вполне могли избавиться от тебя столь же тихо и аккуратно, все равно как спустить дохлую мышь в унитаз. Только вот их начальник не любит такой грубой игры, и если он о ней узнает, виновные могут лишиться работы, а то и головы.

Джубал замолчал и приложился к стакану.

— Эти бандиты — просто инструмент, а не какая-то там преторианская гвардия, выбирающая и назначающая цезарей. И кого бы ты хотел иметь цезарем? Какого ни на есть, но все-таки юриста, получившего воспитание в те далекие времена, когда эта страна была еще нацией, а не сатрапией в составе многоязычной империи… Дугласа, который на дух не переносит убийств? Или ты хочешь вышвырнуть его — нам это сейчас раз плюнуть, надуем при переговорах, и дело с концом — вышвырнуть и получить Генерального секретаря из какой-либо страны, где жизнь человеческая не ставится ни в грош, а политические убийства — древний, всеми уважаемый обычай? И что же тогда случится со следующим журналистом, любящим совать свой нос, куда не просят, когда он ненароком забредет в темный переулок?

Какстон молчал; Харшоу, впрочем, и не ждал ответа.

— Как я уже говорил, СС — всего лишь инструмент. Людей, обожающих грязную работу, прорва, только свистни. И ты представляешь себе насколько грязной может стать эта работа, если Дуглас твоими стараниями лишится большинства в Совете?

— Так что же, я не должен критиковать правительство?

— Ничего подобного. Этот омут нужно взбаламучивать, и почаще, чтобы черти не заводились. И все же, прежде чем выпирать в шею теперешних мерзавцев, стоило бы присмотреться получше к мерзавцам будущим. Демократия — очень плохая система, единственное ее оправдание состоит в том, что она гораздо лучше любой другой системы. Хуже всего то, что демократически избранные правители являются зеркальным изображением своего электората, уровень получается предельно низкий, но куда же от этого денешься? Так что, ты посмотри на Дугласа и задумайся: своим невежеством, своей тупостью, своим эгоизмом он весьма похож на среднего нашего гражданина — и все же хоть вот на столько, но поднимается над этим средним уровнем. А потом посмотри на человека, который может прийти ему на смену.

— Не велика разница.

— Велика не велика, а все-таки разница. И разница между «плохим» и «худшим» ощущается значительно острее, чем разница между «хорошим» и «лучшим».

— И что же, по-твоему, должен я делать?

— Ничего, — пожал плечами Харшоу, — я сам все сделаю. Ты, главное, сдерживай на время переговоров свои охотничьи инстинкты и не кусай Джо Дугласа за ляжку. Можешь воздать хвалу его «государственной мудрости»…

— А если стошнит?

— Шляпу подставишь. Вот послушай, что я сделаю. Начнем с главного правила: оседлал тигра, так держи его покрепче за уши.

— А если без красот красноречия? Поближе к теме.

— Слушай и не возникай. Майк имел несчастье унаследовать умопомрачительное богатство, какое и Крезу не снилось. К тому же некий политико-юридический прецедент — беспредельный по своей тупости со времени дела Фолла-Доэни — дает ему вполне реальный шанс на получение политической власти.

— А что это за дело?

— Госсекретаря Фолла осудили за получение взятки от Доэни, а Доэни оправдали, как не дававшего никаких взяток. Так вот, меня совершенно не интересует вся эта чушь насчет прав на марсианский престол; ровно также я не считаю, что упомянутое богатство «принадлежит» Майку — он его не произвел. А даже и заработай он каждый доллар из этих бессчетных миллионов своими руками, «собственность» совсем не является таким естественным и самоочевидным понятием, как о том принято думать.