Живое и мертвое - Гравицкий Алексей

Он ударил еще раз, игнорируя внутренний голос. А тот все продолжал бить метрономом в голове.

Бить беззащитного… бить связанного… бить лежачего… Как ты можешь…

— Стоять!

Кто-то схватил сзади за руки, оттащил в сторону. Очередной удар не сложился. Нога просвистела мимо. Жаль.

Винни завертелся.

— Прекрати, — потребовал Деррек. — Он не виноват. Он же сам из этих твоих… следопытов.

Винни резко обернулся. Дернулся, вывернулся и отскочил в сторону. Деррек, не ждавший такой прыти, опешил.

— Он не из них. У него теперь покровитель-благодетель. А вот Митрик из них. Почему-то. Хотя не должен был… А они его убили. Вместе со всеми.

— Кого? — не понял Мессер.

— Митрика, — прошептал Винни.

— Да кто такой этот Митрик?

— Мой единственный друг, — бросил Винни.

— А мы тогда — кто? — тихо произнес Деррек.

Винни поперхнулся. Снова захотелось орать, но он задавил желание. Лишь бросился изо всех сил… Но не на плюющегося кровью Жози, а назад, в сторону болота.

— Стой! Погоди!

— Винни…

Он не слышал. Не хотел слышать. Он просто бежал. Земля снова сменилась пружинящим мхом, а потом и вовсе чем-то хлюпающим. Впереди замаячили редкие огни. Караван.

Винни свернул в сторону. Нет, караван ему теперь не интересен. Зачем ему караван? Тратить время на продажного Мора, который и так у него в руках, пока они держат этого экс-следопыта… вот еще! Нет смысла бороться против одного негодяя, когда буквально под боком орудует целая орава.

Под ноги ткнулась склизкая коряга. Винни споткнулся, но удержал равновесие. От испуга чирикнуть носом в грязную жижу, голова заработала лучше. Мировосприятие стало резче, четче. А желание убивать и кровавая пелена немного отступили, очищая сознание.

Винни вскинулся. И тут же замер. В темноте за деревьями мелькнула фигура. Одинокая, с какой-то удивительно круглой головой. Лысый!

Он хотел окликнуть, но вовремя передумал.

Лысый двигался по болоту, оставив за спиной огни, караван и криворуких возниц. Он знал, куда шел. Двигался свободно, словно шел не по топкому болоту, а по центральной улице родного города. Словно знал, куда идет.

Стараясь не шуметь, Винни двинулся следом. Лысый, сам того не ведая, показывал ему теперь дорогу в Витано. А в том, что он идет в великий город, у Винни Лупо не было никаких сомнений. Вот только как он туда попадет?

Воображение рисовало невероятные переходы. Искрящиеся ворота порталов. Сверкающие воронки света…

Все оказалось значительно проще. За деревьями и кустами, посреди гнилого и страшного болота торчал крохотный островок. Не островок даже, а бугорок мшистый и грязно-зеленый. А на островке зиял чернотой провал подземного хода.

Лысый уверенно прошлепал по болоту к островку. Быстро подошел к провалу. Задержался на мгновение и уверенной походкой захромал внутрь. Судя по движениям тела, вниз уходила лестница. Мгновение, и убийца исчез в провале.

Догнать бы его и…

Винни снова одернул себя, давя нелепое желание. Во-первых, никакого «и» не выйдет. Даже если он взорвется от ярости, силенок справится с лысым у него не хватит. И потом, он же не собирался размениваться по мелочам. А лысый ничуть не важнее продажного советника. Если, как говорит Жози, так работает весь Совет, то воевать следует против Совета, а не против советника и его прихвостня. Убей одного, ничего не изменишь. А вот если пошатнуть всю систему, рассказать магам, какую змею они пригрели, кому отдали власть…

Он сосчитал до тридцати, выжидая время. И посчитав, что лысый уже далеко, вышел из кустов и бросился к острову.

Только бы получилось. А тогда… Может быть, маги Витано посильнее Мессера. Вдруг сумеют вернуть ему жизнь. В благодарность ведь можно постараться.

Островок оказался неожиданно твердым. Как камень или ссохшаяся земля. Винни заглянул в провал. Внутри притаилась кромешная тьма. Он вздрогнул, но тут же взял себя в руки. Чего бояться? Он изгнан и идет против Совета. Он уже мертв и не чувствует ни боли, ни жара, ни холода. У него погиб друг и вера в честность людей, Совета, мироздания. Так чего еще бояться?

И он без страха шагнул в провал.

19

Внутри было еще темнее, чем снаружи. Если наверху на болоте светила, хоть и с трудом пробиваясь холодными лучами, луна, то внизу вовсе не было никакого света. Винни замер в темноте. Но напрасно вглядывался, пытался приучить глаза. Тьма была непроницаемой.