1Q84. Книга 2 - Мураками Харуки

Тэнго достал из кармана бутылку минералки, отвинтил крышку, сделал глоток. И снова присел на табурет.

— В прошлый раз я уже говорил, что очень тебе благодарен. Думаю, я не твой настоящий сын. Почти уверен. Кровные узы нас не связывали, но ты вырастил меня как родного сына. За это тебе огромное спасибо. Могу лишь догадываться, как это непросто — мужчине в одиночку воспитывать ребенка. Я уже замучился вспоминать, как ты таскал меня за собой по городу, собирая плату за «Эн— эйч-кей». В моей памяти об этих походах не осталось ничего, кроме глухой тоски и горькой обиды. Хотя сегодня я понимаю: ты просто не мог придумать иного способа пообщаться со мной. Твоя работа была единственной ниточкой, которая связывала тебя с миром. Ведь именно это ты умел делать лучше всего. И брал меня с собой, чтобы показать, как это делается. Конечно, ты рассчитывал и на то, что при виде ребенка люди охотнее раскошелятся. Но все-таки для тебя это было не главное.

Тэнго выдержал новую паузу, давая старику осмыслить услышанное. А сам подумал, чем же стоит закончить рассказ.

— Но ребенку таких вещей, конечно же, не понять. Тогда мне было просто невыносимо стыдно и тяжело. По воскресеньям, пока мои сверстники играли и веселились, я должен был ходить и собирать с людей деньги. Каждого нового воскресенья я ждал с содроганием. Сейчас-то я понимаю, зачем ты поступал так со мной. Хотя и не согласен, что это было правильно. Такое воспитание не приносит ничего, кроме глухой обиды. Для ребенка это слишком непосильная ноша. Но что случилось, то случилось. Не стоит зацикливаться. В конце концов, все эти воскресные походы, мне кажется, здорово закалили меня. Пробираться по жизни — работа адская. Уж эту премудрость я освоил на собственной шкуре.

Тэнго спрятал бутылку в карман и уставился на свои пустые ладони.

— Теперь мне придется как-то жить дальше. Надеюсь, это выйдет удачнее, чем до сих пор, и мне больше не придется блуждать по жизни окольными тропами. Не знаю, что собираешься делать ты. Возможно, тебе просто хочется спать дальше в тишине и покое. И больше никогда не просыпаться. Если так — пускай, не смею тебе мешать. Но сегодня я приехал к тебе рассказать то, что ты услышал. О том, как я жил до сих пор. О том, что у меня на душе. Может, тебе и не хотелось все это знать. Тогда прости за беспокойство. Но я выложил тебе все, что хотел, и больше тебя не потревожу. Спи спокойно, сколько захочешь.

В шестом часу пришла сестра Оомура с шариковой ручкой в волосах, проверила капельницу, но температуру на этот раз мерить не стала.

— Никаких изменений? — спросила она.

— Нет, — ответил Тэнго. — Просто спал, как и прежде.

Сестра кивнула.

— Скоро заглянет доктор. Как долго вы здесь пробудете, господин Кавана?

Тэнго взглянул на часы.

— Поезд отходит в семь. Значит, до полседьмого.

Сестра занесла очередные результаты в медкарту и воткнула ручку обратно в прическу.

— С самого обеда я говорил с ним, — сказал Тэнго. — Но даже не знаю, слышал ли он меня.

— Когда я училась на курсах, — ответила медсестра, — нам объясняли одну важную вещь. Светлые слова оказывают на барабанные перепонки очень благотворную вибрацию. У светлых слов позитивный звуковой резонанс. Даже если больной не понимает, что ему говорят, его уши все равно воспринимают живительный импульс. Поэтому нас, медсестер, учат разговаривать с пациентами громко и жизнерадостно — не важно, понимают они нас или нет. Интонация нужнее смысла, от нее больше проку. Знаю это по своему опыту.

Тэнго задумался.

— Спасибо вам, — сказал он наконец.

Сестра Оомура легонько кивнула и вышла.

В палате повисла глубокая тишина. Тэнго рассказал старику все, что хотел, и больше говорить было нечего. Тишина эта, впрочем, была даже уютной. Начинались сумерки, все вокруг утопало в мягких лучах предзакатного солнца. Рассказывал ли он отцу о двух лунах? — вдруг подумал Тэнго. Кажется, пока нет. «Сейчас я живу в мире, где в небе висят две луны. И сколько на них ни смотри, привыкнуть не получается», — чуть не сказал он вслух. Но говорить об этом здесь и сейчас никакого смысла не было. Что две луны, что пятнадцать — отцу уже все равно. Вопрос их количества придется решать самому.

Но главное, сколько бы ни было в небе лун — он, Тэнго, на свете только один. Что это значит? А то, что куда бы тебя жизнью ни заносило, ты — это ты. Со своими проблемами, своими способностями, единственный и неповторимый. Вот в чем загвоздка. Не в луне, а в тебе самом.